– Он, наверное, многое пережил? – спросила я, растянув свое тело на коврике. Гуру запаздывал, десять минут уже тоже прошли.

– Наверняка, – согласилась тетка. Я замолчала и закрыла глаза.

Черт, почему я опять все свела к поиску работы? Нет, мне определенно есть о чем поговорить с этим целителем страхов. У меня этих боязней – чемодан.

– Вась! – окликнула меня тетка. – К слову об его амнезии. Я однажды видела Ярослава со священником, они по улице шли к метро.

– И что? – ухмыльнулась я. – Что это доказывает?

– А что опровергает? – покачала головой тетка. – Все бывает, и не такое. Сейчас в монастырях многим помогают. Могли и его принести.

– Но это же не сейчас было? Сколько этому вашему старцу лет? – спросила я. Тетка на секунду застыла так, словно мои слова невероятно шокировали ее. Затем она ткнула сидящую рядом Светлану в бедро и бросила, явно с трудом сдерживая смех:

– Слышишь, Василиса назвала нашего Страхова старцем! – И Светлана тоже рассмеялась ей в ответ. Я перевела взгляд с одной на другую и принялась требовать, чтобы они объяснили мне, чего такого смешного я сказала.

– А почему ты назвала его Страховым? – спросила я, осознавая, что, видимо, сижу с таким же ошарашенным и глупым лицом, как и у всех здесь.

– Да потому что это его фамилия, – прошептала мне тетка.

– Страхов? – вытаращилась я. Но тут дверь открылась, и объяснять мне ничего не пришлось. В комнату вошел целитель Ярослав Страхов – мужчина лет тридцати, в джинсах и с iPad в руках.

Простые джинсы и какая-то невообразимая размахайка делают его похожим на хиппи, но лицо опровергает это предположение. Ни длинных волос, ни косичек вокруг головы, никаких фенечек. Средней длины волосы, челка чуть спадает на лоб. Растрепанный, но не неряшливый. Беззаботный, уверенный в себе и к тому же небрит, что придает ему несколько небрежный вид. Но щетина ему к лицу. К такому лицу вообще пойдет что угодно. С таким лицом, с такой рассеянной ласковой улыбкой, не обращенной к кому-то определенному и обращенной ко всем сразу, можно даже не быть целителем. Можно просто выйти в народ, раскинуть руки и позволить себя обожать.

Целитель проходит в глубь помещения, улыбается, извиняется за опоздание, ссылается на пробки. Забавно, что даже целители никуда не могут деться от этих московских пробок. Еще одна причина, почему мы с Пашкой решили снимать комнату в центре, а не квартиру на окраине. Пробки на улицах можно обойти, если ты идешь пешком. Пробки в метро никуда не деть. Иногда даже войти в поезд невозможно.

Я оборачиваюсь на своих коллег по семинару. Лица девушек изменились до неузнаваемости, и теперь можно безошибочно сказать, зачем они здесь. Решить свои проблемы? Возможно, но не главное. Узнать что-то новое, набраться какой-то мудрости? И это вряд ли. Они здесь ради этого человека – Ярослава или как там его по-настоящему. Интересно, он действительно ничего не помнит или притворяется?

– Ну что, Василиса, как тебе наш старец? – прошептала мне тетка на ухо.

– Кажется, я уже чувствую себя лучше, – ухмыльнулась я, неосознанно поправляя спину, выпрямляясь в неестественную прямую линию. С этим невозможно справиться.