Она вскочила на ноги, закрыла рот, снова его открыла. Но прежде чем успела произнести хоть слово, Энтони выбрался из-под зонтика и обвил руками ее талию.

— Только не говорите, — прошептал он ей на ухо, — что вы ни разу не взглянули в мою сторону с того момента, как мы разделись.

Щеки Летиции предательски покраснели, заранее опровергая то, что она посчитала бы нужным сказать.

Энтони улыбнулся, но без насмешки.

— И не говорите, что нам лучше жадно и исподволь глазеть друг на друга, вместо того чтобы просто обняться.

Разум велел Летиции отвергать обвинения. Она и в самом деле попыталась сказать, что, дескать, это не они обнимаются, это Энтони держит ее в объятиях. Но потом до нее дошло, что единственная причина, по которой она не может сделать ни шагу назад и разомкнуть кольцо его рук, — это то, что внутри нее что-то противится этому.

Проявлениями странного ощущения были та самая приятная дрожь, которая пробежала по ней сегодня утром, когда она увидела Энтони выходящим из джипа, то самое упоительное чувство, которое охватило ее во время танца два дня назад. Только сейчас на Летиции не было даже черного платья, которое защищало ее тогда. И теперь ничто не мешало ей видеть, насколько Энтони силен и красив, как золотится на солнце его кожа.

Но откуда это колдовство? — пронеслась в голове Летиции шальная мысль. Ни один мужчина не вызывал у нее такой ответной реакции. Руки Энтони скользнули вверх, коснулись сквозь мокрый купальник ее груди. Летиция почувствовала, как бешено стучит кровь в ушах. Нет, ни один мужчина не смеет прикасаться к ней без ее разре… Без чего?

Нет, разрешение исходит от самого моего тела, подумала она, задыхаясь от восторга. Эти бронзовые от загара руки не просто сильные и властные, они нежные и мудрые. И они даруют наслаждение, которое огненной волной разливается по телу. Потом Энтони снова обнял ее за талию и прижал к себе. И Летиция услышала, как он, приникнув губами к ее мокрым волосам, задыхаясь произнес ее имя. Так странно — одно-единственное слово, но, когда губы Энтони прикоснулись к ее губам, это показалось Летиции самой естественной вещью на свете.

И тут над ними раздался страшнейший удар грома и сверху полетели капли, холодные и тяжелые, как осколки гранаты. Мгновение Летиция и Энтони ошеломленно смотрели в небо, на иссиня-черную тучу, словно не веря собственным глазам.

Потом Энтони отступил на шаг и сухо произнес:

— Я умею ждать.

Летиция опустила веки и отвернулась от него. Но прежде чем они успели еще хоть что-то сказать друг другу, ливень хлынул как из ведра и небо прочертили ослепительные зигзаги молний.

Не сговариваясь, они торопливо собрали вещи и поспешили вверх по тропинке, которая вела к автостоянке. Когда они забрались на комфортабельные передние сиденья джипа и захлопнули за собой дверцы, больше всего Летиция и Энтони походили на мокрых крыс. А гроза и не собиралась утихать.

— Ох, сейчас с меня натекут лужи на сиденье, — простонала дрожащая Летиция, убирая со лба мокрые пряди волос.

— Ничего, лужи высохнут. Вот, возьмите. — Энтони достал с заднего сиденья ветровку на фланелевой подкладке. — Полотенца и одеяло промокли насквозь.

— Спасибо, но как же вы?

Энтони пожал плечами.

— Был какой-то разговор насчет кофе в термосе, нет? Вот о чем миссис Редвик не подумала…

— А, да! И еще есть морковный пирог.

Летиция закуталась в ветровку и с коленями залезла на сиденье, чтобы достать сзади свои припасы. Через пять минут они уже пили горячий кофе из бумажных стаканчиков и жевали заранее нарезанный на куски пирог.

Перекусив, Летиция откинулась на спинку и бодро заметила:

— Могли бы и заранее подумать.