Ричард медленно поднял руку, и в ней блеснул тяжелый хрустальный стакан, который он поднес к губам.

Джинни почти ощутила вкус виски на его губах, и ее тело стало таять как свечка от одной мысли об этом.

– Хочешь?

Кто это сказал: она или он? Или это слово прозвучало лишь в ее голове, так что Джинни одна слышала его?

Ричард стоял неподвижно целую вечность. А Джинни никак не могла понять: должна ли она ответить ему.

Наконец Ричард неторопливо двинулся к ней, прорвавшись сквозь заросли изгороди, молча сунул ей в руку свой стакан и осторожно приподнял ее ноги, чтобы сесть рядом. Устроившись, он положил их себе на колени. У него были сильные и крепкие бедра, как у спортсмена. Ее лодыжки лежали на мягкой ткани джинсов. Его прохладные руки касались ее подъема, когда он рассеянно гладил их, глядя на нее проникающим внутрь, изучающим взглядом. И совершенно невозможно было угадать, о чем он думает.

Если о том же, о чем и она, то у нее впереди столько волнения, сколько ей и не снилось.

Не сводя с нее глаз, Ричард потянулся к тарелке, что стояла у нее на коленях, взял ягоду, окунул ее в сливки, поднес к губам и подержал так несколько мгновений. Джинни безмолвно наблюдала за тем, как белые капельки скатываются по зеленым листикам и падают на его большой палец. Потом он откусил. Задержавшая дыхание девушка тихо выдохнула, опустила голову и сделала большой глоток виски.

И зря!

Виски обожгло ей горло, и она едва не задохнулась. Но уже через секунду ей удалось справиться с собой. Алкоголь расплескался теплом в желудке, а потом разлился приятной огненной волной по всему телу.

– Это отличное крепкое виски, – объяснил Ричард, заметив ее тщетные попытки откашляться и что-то сказать. – Его надо пить маленькими глотками, растягивая удовольствие. Медленно.

Джинни все еще не могла побороть жар, охвативший горло, поэтому даже не попробовала ответить.

– Мне следовало бы отругать тебя, – через некоторое время добавил он.

– Я запомню на будущее, – наконец смогла произнести она. – Но я не так часто пью виски.

– Рад это слышать, – проговорил Ричард хрипловатым голосом. Однако выражение его лица оставалось спокойным и непроницаемым. – Но я говорил не о виски. Я говорил о том, что ты меня обманула.

Гектор!

Он обо всем догадался, испугалась Джинни. Теперь жди одних неприятностей!

– Ты сказала, что должна бежать, потому что тебя ждет важная работа. И что я вижу? Пристроилась тут на веранде под луной и с наслаждением поедаешь клубнику. Вот так работа!

О чем это он? Об ужине? О том, что она малодушно сбежала, до смерти напуганная своим расцветшим, словно бутон, желанием?

– Я на самом деле собиралась работать, – быстро ответила Джинни. Ее убежденность в том, что она вырвалась из западни, разбилась о спокойствие и мягкость его тона. Нет, подумала она, проблемы еще не кончились. И из этого переплета ей еще не удалось выбраться.

Просто у нее возникла небольшая пауза. Антракт в спектакле. И теперь он продолжится ровно с того места, где они остановились. Как будто и не прерывался. Напряжение между ними достигло предела.

– Я пыталась работать, – добавила она. – Честно-честно. Но от Древней Греции меня отвлекла соблазнительная тарелка спелой клубники.

– Понятно. Теперь я знаю, чем привлечь твое внимание, и буду регулярно заказывать ее. Но ты опять не так меня поняла. Я вовсе не против того, что ты увильнула от трудов и наслаждаешься тут. – Ричард взял еще одну ягодку за хвостик и опустил в сливки. – Я не доволен тем, что ты делаешь это в одиночестве.