– Что ж, мне пришлось услышать в свой адрес немало комплиментов. – Взгляд Зельды лукаво заблестел от набежавших воспоминаний. – Но я напрочь забыла обо всех поклонниках в ту минуту, когда увидела твоего деда Дюпре. – Губы Зельды тронула загадочная усмешка, дававшая понять Блисс, что в жизни ее бабки имели место кипучие страсти, и это одновременно и волновало Блисс, и вызывало у нее некоторую неловкость. – Каждая клеточка моего тела начинала трепетать, стоило мне только подумать о Дюпре. И потому-то, едва узнав, что война на море окончена, я отправилась в Сан-Франциско. Он никак не мог предположить, что, когда его корабль войдет в порт, я буду ждать у причала. – Тут рассказчица еще больше расцвела в улыбке. – Я уже сняла комнату в отеле и сделала все, чтобы его соблазнить. Ну а уж потом, разумеется, у него не было другого выбора, как только сделать мне предложение. И мы поженились прямо на следующий день, поехав для этого в Рено.

– Думаю, он и так сделал бы тебе предложение, даже если бы ты его не соблазняла.

– Да, конечно. Но я не хотела рисковать. Я не могла допустить, чтобы столь бесподобный мужчина оставался предоставленным самому себе, когда после войны кругом полным-полно хищниц, желающих заполучить мужа. Будь уверена, любая женщина, у которой в жилах кровь, а не вода, согласилась бы, что Дюпре Лежен – воплощение мужских достоинств.

И хотя сама Блисс была взрослой женщиной, побывавшей замужем, она почувствовала, что против воли краснеет, представляя свою бабушку в знойной полуденной духоте отеля, среди смятых простыней, предающейся предосудительной страсти с едва сошедшим на берег героем войны. Пускай даже и похожим на античного бога.

– Как тебе повезло, – пробормотала она. – Повстречать человека, который до безумия любил тебя целых пятьдесят лет.

– Фу! – иронически фыркнула собеседница. – Везение здесь ни при чем, дорогая моя. Конечно, это счастье, что я повстречала свою судьбу. Но поверь, если бы я пустила дело на самотек, то так и осталась бы безутешной вдовой. Этот человек был мне нужен, Блисс. Нужен как воздух. И если бы потребовалось, я бы перевернула небо и землю, лишь бы завладеть им.

– Мама всегда говорила, что воспитанные женщины американского Юга не бегают за мужчинами.

– Твоя мама была дурочкой. Отчего и осталась без мужа с ребенком на руках. Но ты поступила еще глупее, выйдя замуж за своего негодяя. – Она поднялась и, подойдя к маленькому столику, налила из хрустального графина себе и внучке по бокалу шерри.

– А тебе не пора отдохнуть? – спросила Блисс, принимая бокал, хотя любимый бабушкин напиток был на ее вкус чересчур сладким.

– Когда тебе будет столько же лет, сколько мне, девочка моя, ты тоже не захочешь тратить оставшееся драгоценное время на сон. – Она отхлебнула изрядный глоток и, удовлетворенно вздохнув, вернулась на диван. – Знаешь, мне давно хочется кое о чем с тобой поговорить.

– Поговорить? – невольно встревожилась Блисс. – Что-нибудь случилось? Ты не заболела?

– Не угадала. На самом деле я все жду, когда же ты расскажешь мне о своей поездке в Париж.

– Да я ведь уже рассказывала. Привезла оттуда несколько прелестных вещиц.

– Про это я слышала, и очень рада за тебя. Но я жду рассказа о человеке, которого ты там встретила.

– Что? – От неожиданности Блисс чуть не выронила бокал. – Я не понимаю, о чем ты.

– Правы были воспитательницы из твоего пансиона, когда докладывали, что у тебя все на лице написано.