Это километров шестьдесят оттуда. Все же ближе, чем до Ленинграда…
Банщиков порылся на столе, нашел какой-то список и протянул его Карцеву:
— Опись вещей, найденных в лодке… Посмотри, может, чего помнишь.
— Откуда?.. — махнул рукой Карцев. — Я с ней больше года не виделся.
— Ты погляди, погляди, — сказал Банщиков. — За погляд денег не берут.
Нет, знакомых вещей не было. Ничего он не знал ни про чехлы для удочек, ни про мешочки полиэтиленовые… Вот только, может, пункт номер четыре: «Коробка пластмассовая красного цвета». Да и то вряд ли… Мало ли на свете красных коробок?..
— Ничего я тут не знаю, — горько сказал Карцев. — Была у нас когда-то коробочка красная… Я ее в «Пассаже» лет восемь назад покупал.
— Ну-ка, нарисуй форму, — попросил Банщиков.
Карцев нарисовал.
— Точно! — сказал Банщиков, повернулся к сейфу и вытащил оттуда красную пластмассовую коробочку. — Она?
«Шурка! Глупая ты моя головушка! — сказала тогда Вера. — Ну на кой черт ты купил эту красную коробку? Ты что, лозунги на ней собираешься писать, что ли? У меня сердце разрывается, когда я вижу, в каком пальто ты ходишь, а ты тратишь деньги на совершенно бессмысленные вещи…»
«Я ж тебе ее купил…» — мрачно сказал Карцев. Вера вздохнула и с жалостью посмотрела на него.
Карцев тогда очень обиделся.
— Ваше имя, отчество? — спросил его по телефону Зандберг.
— Александр Николаевич, — ответил Карцев.
— Вы поедете на опознание, Александр Николаевич?
— Да.
Зандберг помолчал. Он искал форму вопроса, который исключал бы никчемный трагизм. Он не мог спросить: «А если это Вера?..»
— А если предположения милиции подтвердятся? — спросил Зандберг и вдруг почувствовал всю глупость найденной формы. Уж лучше бы он спросил: «А если это Вера?..»
— Тогда я привезу ее сюда, — сказал Карцев.
— Александр Николаевич… — Голос Зандберга дрогнул, и Зандберг откашлялся. — Если все действительно так…
Он опять не мог сказать: «Если это действительно Вера…»
— Я привезу ее, — повторил Карцев.
— Прямо сюда… В клинику… — быстро заговорил Зандберг. — Я немедленно обо всем распоряжусь. Вы знаете, где клиника?
Директор цирка дал машину, и шофером у этой машины был молчаливый толстый парнишка с фамилией Человечков. Звали Человечкова Васей.
— Скоро Лосево… — сказал Вася. — Километра три, что ли.
Нужно обязательно что-то в кузов положить… Обязательно нужно положить что-то в кузов!.. Сено нужно. Побольше сена. И прикрыть чем-нибудь. Прикрыть, наверное, дадут чем-нибудь…
— Ну-ка, притормози, — сказал Карцев. — Давай из этой копнухи сена нагребем.
— А если кто увидит? — спросил Вася и притормозил.
— Ладно тебе. Вылезай.
Ну вот. Сена, пожалуй, хватит. А прикрыть дадут чем-нибудь. Люди ведь…
— Слушай, — как-то сказала Вера. — Ты не можешь передать своим девкам, чтобы они сюда не звонили?
— Какие девки? Что ты ерунду порешь? — спросил Карцев и бросил плащ на диван.
— Повесь плащ на вешалку. Я только что всю квартиру вылизала, — устало проговорила Вера и стала разминать папиросу. |