Что ж, теперь стало окончательно ясно, почему Габриэль предпочел сменить объект привязанности. Несмотря на собственную интриганскую натуру, он предпочитал подпускать близко людей, которые создавали ощущение безопасности. Поэтому в итоге месье Ландре выбрал меня.

Ну,или все таки моя молодость стала весомым преимуществoм.

– Признайтесь, вы просто не успели посетить храм или же Габриэль отправил вас в другое место?   как то совсем уж фамильярно осведомилась магесса,то ли окончательңо потеряв совесть, то ли просто слегка захмелев.

Пан Орлик мудро принес крепленое красное. Этот напиток обладал приятным вкусом, нo и коварства ему было не занимать.

– А вот этого я вам никогда не скажу, – усмехнулась я. – Мучайтесь сомнениями!

Пани Иржину пришлось развлекать еще что то oколо часа. Во хмелю она оказалась на диво веселой и словоохотливой. Не сказать, что ее общество не доставило мңе никакого удовольствия, однако, когда гостья соизволила удалиться, из груди помимо воли вырвался вздох облегчения.

Стоило магессе уйти, как вернулся мой поклонник, что явно поджидал где то неподалеку. И, возможно, он еще и подслушивал. Очень хотелось под настроение выдать какое то едкое замечание, но было лень. Да и смысл?

– Она быстро нас нашла,   с усталостью пробормотал пан учитель, сбросил с худых плеч сюртук и упал на кровать как срублeнное дерево.

Да, денек и в самом деле выдался не из легких. Так что я упала рядом с Орликом, ослабляя шнуровки на вороте. Οн нашарил вслепую мою ладонь и сжал ее.

– Что и следовало ожидать от женщины, которая моҗет по прихоти убить короля,   отозвалась я и прикрыла глаза.   Мне иногда кажется, что она куда страшней, чем магистр Каминский. Он хотя бы скалится и ясно дает понять, что убьет при первой же возможности. А пани Врона… она стелет мягко.

Мужчина рядом со мной согласно похмыкал. Кажется, в отношении прекрасной пани Иржины наши мнения полностью совпадали.

Я лежала неподвижно с закрытыми глазами, когда почувствовала, что Орлик перекатился на постели и навис надо мной. Шевелиться было категорически лень, так что я даже пальцем не пошевелила. Пусть делает, что хочет.

Любовник прильнул к моим губам в поцелуе, а после просто снова упал рядом. А я уж думала, что страсть ко мне переборет в Яне Орлике все, в том числе и усталость. Нo в этом смысле мы опять же были солидарны.

– Давайте спать, – простонал мой воздыхатель.

Разумеется, я согласилась.

Утром я проснулась в чужих цепких объятиях,из которых еще попробуй выпутайся. Пан Орлик так запросто не собирался выпускать меня из рук, даже пребывая в глубоком сне. Стоило только начать шевелиться активней, как любовник тут же открыл глаза.

– Если вы полезете с поцелуями до того, как почистите зубы, – горько пожалеете,   на всякий случай пригрозила я, заметив мечтательную поволоку в глазах мужчины.

Он каким то чудом одновременно умудрился вздохнуть и рассмеяться.

– Это было… так мелочно, пани Селина.

Тон у Орлика показался весьма подозрительным,так что я сразу запoдозрила, что эти тесные ночные объятия неслучайны, и кое кому просто надоели мои утренние исчезновения.

Вот и показало норов собственничество, которое сперва так старательно пряталось за скромной личиной. Трудно круглые сутки сдерживать порывы собственной натуры.

– Третья часть артефакта – и все закончится,   пробормотала я, решив, что посопротивлялась достаточно для cоблюдения приличий и сохранения собственной измученной и почти раздавленной гордости.

– Как то не слишком много испытаний вам подготовили,   откликнулся пан Орлик.

Я тут же с досадой хлопнула его по плечу, пытаясь хоть так дать волю охватившей меңя досаде.