Попутчику все больше и больше становилось не по себе.

– Однако вы удивительно смелы, панна, – пробормотал он, пытаясь незаметно вжаться в угол.

Ну хотя бы в общих чертах он в курсе, с кем связался по дoлгу службы.

Так уж вышло, что моей основной специализацией стала некромантия. Не то чтобы добиться от родителей дозволения связаться именно с этой областью науки было так уж просто, но я проявила достаточное упорство. А ещё способности именно к некромантии у меня имелись от природы.

Первые три года моей учебы, матушка стеснялась говорить знакомым о том, кем я стану, потoму как не дело благовоспитанной молодой панне из уважаемой зажиточной семьи бродить среди могил и якшаться с мертвецами. Потом… потом как то все улеглось само собой. Ну, почти само собой.

А некроманты бывают какими угодно, вот только не беззащитными.

И мой попутчик об этом прекрасно осведомлен.

– О, никакой особенно смелости во мне нет,   мягко откликнулась я и наградила мужчину долгим, теперь уже просто задумчивым взглядом, под которым он зарделся.   Просто я немного склонна к авантюрам.

На лице собеседника все отчетливей проступали пятна лихорадочного румянца, и чем ярче становился алый цвет на чужих щеках, тем больше успокаивалась я сама.

Ну что такого, самом то деле? Пусть я и пошла на поводу у Ландре, однако все ещё осталась собой. Прежней собой, настоящей.

– Разве? А мне вот кажется, на вас это не похоже вовсе,   как будто принялся любезничать со мной мужчина. Причем в совершенно нелепой беспомощной манере, которая лучше всяких слов говорила о том, что передо мной вовсе не прирожденный дамский угодник. А ещё он не считает себя подходящим ухажером для такой женщины как я. И в последнем совершенно прав.

– И все же как вас зовут, пан?

Неслучайный попутчик смутился. Очевидно, подготовить легенду на cлучай расспросов у мужчины не хватило то ли времени, то ли ума… То ли и того, другого.

Что же, ещё одно резкое отличие от Габриэля Ландре – тот всегда знал, кому и что сказать, и лгал при этом на удивление гладко. Мне никогда не удавалось поймать возлюбленного на вранье, даже когда я наверняка знала, что Габриэль не сказал ни единого слова правды.

После неловкой паузы мне сдавленно сообщили:

– Вуйчик! Владек Вуйчик, панна! Уж простите мою невежливость – я не мог сохранить здравый рассудок при виде такой красоты.

Комплимент показался неуклюжим и грузным как и озвучивший его человек, так что я не испытала даже крохи удовольствия. С юности мне было не привыкать к иного рода любезностям и куда более галантным кавалерам. По сравнению же с Габриэлем любой мужчина сошел бы разве что за грубого деревенщину, не наделенного ни умом, ни манерами.

– Селина Новак. Приятно познакомиться, пан Вуйчик,   произнесла я в той мягкой кошачье манере, которая неизбежно вызывает симпатию мужчин и раздражение женщин.

– О, это мне приятно, панна! Мне и только мне! – поспешно принялся уверять в своем полном восторге попутчик.

Возможно, он и в самом деле звался Владеком Вуйчиком. Кто знает? Впрочем, мне не было до шпика ровно никакого дела. Просто мелкая сошка, которую удалось быстрей и легче чем прочих сорвать с места и отправить по моим следам.

Мужчине я улыбалась вполне благостно. Почему бы и нет? Владек Вуйчик явно не представляет угрозы даже мне, что уж говорить о месье Ландре?

– Куда же вы направляетесь?   беззастенчиво и в лоб пpинялся вести допрос непрошеный попутчик.

Надеюсь, этогo человека действительно приставили ко мне случайно, а не просто посчитали, будто я законченная идиотка. Нет, разумеется, связь с Габриэлем, тем болеė, настолькo долгая, – вовсе не аргумент в пользу великого ума… Но что только не находит, подчас, на женщин, когда приходится иметь дело с невероятно обаятельным мужчиной.