До меня наконец дошло, какие тут правила. Ты умер — из тебя строят декорации. Поймали живым — ты служишь парку.

— Ну вот, — заметила девушка, — считай это стимулом, чтобы играть по-крупному.

— Здесь не так уж плохо, — вклинился Сэмми, нервно ломая пальцы. — Лучше, чем в Механизме, это точно.

— Что еще за механизм?

Но Сэмми опустил взгляд и не собирался продолжать разговор. Вместо этого он вернулся к своей работе:

— Что-нибудь еще, сэр?

— Блейк, должно быть, голоден. Принеси ему Синее блюдо.

— Одну минуту. — Бармен исчез в кухне без малейших признаков повара.

Я допил дурацкий коктейль, сгрыз весь лед и обсосал вишневую косточку, размышляя о своей дальнейшей судьбе. Что хуже — смерть или рабство?

Кассандра разглядывала меня:

— Ты не похож на всех остальных. Тебе не хочется кататься.

И правда, остальным приглашенным, похоже, не терпелось принять участие в сверхъестественном развлечении.

— Да, кажется, ты позвала не того человека.

Вдруг передо мной опустилась тарелка, покрытая серебряной крышкой:

— Ваше Синее блюдо, сэр. — Сэмми снова встал за стойку, а Кассандра вдруг подалась вперед и глухо прошептала, как будто делясь самой страшной тайной:

— Ты здесь не случайно и не по ошибке. Я хотела видеть тебя больше, чем кого бы то ни было.

У меня вдруг кончился воздух. Голова закружилась.

— Но… зачем?

— Приятного аппетита. — Девушка поднялась и неторопливо направилась прочь. Она открыла дверь: звякнул колокольчик, и снова раздался скрежет и грохот разбивающихся машин.

Кассандра ушла, но след ее присутствия остался — ее злорадство и драйв. Она одновременно притягивала и отталкивала.

«Я хотела видеть тебя больше, чем кого бы то ни было».

Меня поразило, что выбран был я. Я не Квин, чтобы всеми доступными способами привлекать внимание. Знала ли она, что я не пошел бы сюда, если бы брат не спер приглашение и не отправился сюда сам? Или она специально заманила сюда Квина? Если Кассандра — душа парка, значит, парк живой и ему зачем-то понадобился я. Именно я.

Мне пришлось зажмуриться, чтобы собрать мозги в кучку. Когда я открыл глаза, мой взгляд упал на тарелку передо мной: что же такое это «синее блюдо»? Не хотелось бы увидеть там голову кого-нибудь из друзей. Когда я поднял крышку, оттуда вырвалось облачко дыма. Блюдо действительно оказалось синим. Но оно было пусто. Поперек всей тарелки шло слово:

Я растерялся, но потом заметил перевернутую букву «Д» и повернул тарелку:

Светящийся рисунок на моей руке потемнел, как будто блюдо считало его, кабинка вдруг повернулась вокруг своей оси, как книжный шкаф в доме с привидениями, непременно закрывающий собой потайной ход. Кабинка повернулась, совсем как… турникет!

Ресторан остался за спиной, а я сидел по другую сторону стены.

7. Огромная синяя мама

Я оказался на складе и в полном одиночестве. Это обстоятельство меня поразило. С самого начала вокруг кипела жизнь: дикие всадники на карусели, обезумевшие гонщики на улицах Чикаго. А теперь крутящаяся кабинка перенесла меня на заброшенный склад, представлявший собой кладбище разбитых машин и ржавых запчастей — отходов последнего аттракциона.

Помещение было огромным, не меньше пятидесяти футов в высоту. Потолок поддерживали мощные каменные колонны, окна в длину насчитывали сотни стекол. За ними виднелось только небо. Переплеты отбрасывали на пол сетку теней.