— Эх! Знал бы, позвал бы сюда сына! — расхохотался Соколов, а с ним и Железняков. Но вскоре они прошли, так как приехали другие гости, и герцогу требовалось их «принять».

— Пап… Это же мать Кузнецова?.. — спросила дочь, когда она вошла в банкетный зал. Огромный и очень «дорого-богатый».

— Она самая. Но не пытайся с ней говорить о нём, — строго приказал отец.

— Поняла… — девушка опустила голову и последовала за ним.

Так они и метались от аристократа к аристократу, здороваясь, болтая и демонстрируя друг другу сыновей, дочерей или просто обсуждая бизнес и дела. Впрочем, больше всех людей волновала одна тема…

— Реестр аристократов?.. — Мирон Андреевич задумался и посмотрел на трёх графов перед собой. — Да, слышал и это было… неожиданно.

— Хорошее слово! — рассмеялся высокий полноватый мужчина с шикарными усами. — Думаю, большая часть аристократов обгадилась от страха. Но мы ведь все не такие, да?

— Безусловно! — хохотал второй аристократ. Он был пониже и немного сутулый. — Но что он хочет узнать? Фронтир защищается армией. Наши дети служат в ПОПАЗ, а солдаты помогают Фронтиру. Да и сами мы платим налоги.

— Ему нужно больше наших налогов, вот и всё, — хмыкнул усатый.

— Ну да. Как обычно. Всем нужны мои деньги… — обречённо произнёс сутулый.

— А когда было иначе? — рассмеялся Соколов и кинул взгляд на графа Битонова. Тот был задумчив, а также весьма неприятен лицом.

Толстый, очень толстый, с бородавками на лице мужчина. Он их выводит, но это генетическое заболевание, поэтому постоянно появляются новые.

— А вы что думаете, Николай Николаевич?

— Думаю, что это всё происки Кузнецова. Он каким-то образом смог сблизиться с Царём и нашёптывает ему всякие глупости.

— Ха. Всем известно, что Кузнецов — это человек Царя. Его цепной пёс, — возразил усатый, а сутулый закивал.

— Даже так? — удивился Битонов, да и Соколов.

— Именно так. Ну сами на него посмотрите. Выскочка, который смог долго бегать от людей Железнякова и его прихвостней. Перебил кучу гвардейцев, а потом накопал столько компромата, что троих аристократов уже арестовали. Или вон, — усатый кивнул на крепкого мужчину метрах в двадцати от них. — Граф Кожевников до сих пор по судам бегает, пытается что-то доказать. Говорят, он уже целое состояние спустил на юристов и взятки. Но ЦК на него взъелась и просто так не отпустит.

— Я тоже слышал эту историю про бомжа под мостом, который вдруг стал элитным бойцом, шпионом и грозой жуков, — задумался Битонов. — Но бред же. Такого не бывает.

— Бывает, — вмешался Соколов. — Моя дочь лично с ним знакома. Тогда её похитили… Похитители по пути сбили будущего герцога.

— Сбили?.. — удивились аристократы.

— Сбили и всё ему переломали. Но дабы замести следы забрали парня на заброшенный завод. Там Кузнецов развязал мою Ирочку и утащил в канализацию, где пристрелил бандитов, которые погнались за ним.

— А оружие у него откуда?

— Дар, — Соколов пожал плечами. — Так что всё это правда. Когда мои люди нашли его в тюрьме, у него столько переломов было, что чудо, как он выжил. Но при этом он жил, прятался и бандитов убивал.

— Он вообще человек? — усатый скорчил рожицу и посмотрел на Ирину. — Всё так и было? Может, вы приукрашиваете?

— Всё так и было, — ответила Ирина, и мужчины ещё больше призадумались.

— Тогда это ещё более странно, — согласился Битонов.

— Вот-вот, поэтому и говорят, что он и не Кузнецов вовсе, — продолжил усатый.