Они тоже были жареные, в кляре из пивного теста, и хрустели, как будто сам Господь приготовил их на своей собственной кухне. В конце концов подошла очередь неизвестных жареных мячей. Прокусив корочку, я впилась зубами в наперченную смесь из свиного фарша и риса.
— Острая колбаса, — сказал повар. — Хорошо, да?
— Я просто влюблена, — ответила я, пережевывая. — Если вы не женаты, пожалуйста, считайте это предложением руки и сердца.
Он улыбнулся, выставив на обозрение самые большие белые зубы, которые я когда-либо видела у человека. Лицо его при этом, сморщившись, покрылось глубокими темными бороздами.
— Твоя девчонка, она мне нравится, да, приятель Рики, — сказал он, как мне показалось, с каджунским акцентом, глянул на меня и подмигнул. — Но ты лучше расскажи ей про мою Марлен. Негоже, когда дело кончается тем, что новый посетитель истекает кровью на моем симпатичном чистом полу.
Рик сидел, ухмыляясь, расставив локти на барной стойке, в одной руке держа лепешку, а в другой кружку с пивом. Посмотрев на меня, он прищурил глаза.
— Марлен — его жена. Сто двадцать килограмм ревнивой, опасной женщины.
— И красивой, — добавил повар. — Не забывай, она красивая.
— Обалденно-роскошная, — согласился Рик. — Как расплавленная лава на танцполе. Мужчины стонут от одного взгляда на нее. Но у нее при себе тридцатисантиметровый нож. Она засовывает его в подвязку на бедре.
— И ревнивая, — снова повторил повар, опуская металлический сетчатый контейнер в чан с горячим жиром. Колпак его при этом сдвинулся набок. — Чертовски ревнивая, ага.
— Убила здесь женщину в прошлом году, — сказал Рик, показывая на пол в метре от себя. — Та пыталась с ним флиртовать. Умерла прямо на месте.
Осознав наконец, что они смеются надо мной, я закинула в рот еще одно луковое колечко и, прожевав, спросила:
— Похоронили, наверное, на заднем дворе? В полнолуние? Под песнопения и барабаны?
— Под деревом, — поддакнул повар, смеясь. — Марлен заказала для нее чудесное надгробие в похоронном бюро. На нем написано: «Здесь лежит глупая женщина, которая хотела подурачиться с моим мужем». Он вытер руку и протянул через стойку. — Антуан.
— Джейн, — представилась я, стирая жир с пальцев.
— Антуан никогда не забывает ни лиц, ни клиента, — сказал Рик. — И он знает все, что только можно знать об этом городе.
— Полезно, — отреагировала я и взяла его руку.
Ладонь была большая, гладкая, с длинными пальцами, и, стоило мне ее сжать, мир, казалось, замедлил свой ритм, словно большой мотоцикл после долгой езды, когда машина работает на полную мощь, готовая везти тебя дальше, но вдруг затихает почти совсем. Мотор останавливается, и наступает тишина. Тишина практически такая же громкая, как низкий гул двигателя. Антуан внимательно смотрел на меня. А я на него.
Его ладонь вибрировала от скрытой в ней энергии, пронизывающей, покалывающей, словно под кожей накопилось статическое электричество. Колдовская энергия как у Молли, но все-таки другая — я сразу это поняла. Его зрачки расширились, губы раскрылись. Что-то пробежало между нами. Мгновенное… неуловимое. Проклятие! В чем дело? Я редко ощущала Пантеру в своих мыслях, только в моменты опасности, но сейчас она неожиданно насторожилась, присела на задние лапы, выгнула живот вниз и выпустила в меня когти, предупреждая об угрозе.
Антуан крепче сжал мою руку.
— Очень приятно познакомиться, мисс Джейн, — сказал он церемонно.
Колючий поток энергии побежал вверх по моей руке, захватывая и исследуя территорию. |