Джи-Би улыбнулся, когда она закинула ремешок сумки на плечо.

– Между прочим, ты спасла мой загубленный вечер, – сказал он ей.

Кейт закатила глаза… и, хотя ее подруга ужаснулась, ему понравился этот жест. Эта женщина не похожа на всех его прежних, которые легко соблазнялись песней и одним лишь взглядом.

– Я говорю серьезно, – добавил он. – На самом деле.

– Ну, ты тоже поднял мне настроение, как насчет этого?

– Ответь на мой звонок, и я посмотрю, смогу ли поддерживать заданный темп.

– Договорились.

В том числе на свидание, подумал он.

Сказав пару слов своей подруге и буднично махнув на прощание, она ушла, лавируя между столиками, прошла мимо бара и скрылась за дверью.

Джи-Би аккуратно свернул салфетку и спрятал в переднем кармане рубашки. Потом улыбнулся ее подруге: – Она особенная.

Темноволосая женщина кивнула.

– Да. И сейчас для нее подходящее время.

Он уставился на выход, через который она ушла.

– И для меня тоже, – пробормотал он, спустя мгновение.

Глава 7

– …распрогребаный, жалкий кусок дерьма!

Смотря на адскую плиту, Джим подумывал хорошенько врезать железному ужасу по яйцам, то есть по двери духовки… но, судя по всему, он скорее сломает себе ногу или разобьет стеклянное окно.

Что станет чудесным, чтоб его за ногу, завершением абсолютно волшебного, черт его раздери, вечера.

Он хотел всего лишь пару яиц… омлет, жареных, обжаренных с двух сторон, да плевать. Он не помнил, что и когда ел в последний раз, и когда Эд устроил вчера набег за едой в «Ханнафорд», парню хватило мозгов купить пачку «ЭгландсБэст».

Он же мечтал не о трюфелях или какой-нибудь кулинарно-замороченной фигне.

Яйца. Обычные яйца.

Но этому, как и всему остальному, не суждено случиться: все, что могла конфорка – лишь изрыгать газ; сковорода, которую он нашел, казалось, была выкована вручную в Средние века; и он не был уверен, но похоже на то, что холодильник, судя по предсмертному треску, готовится отправиться к своему Создателю.

То есть, в его случае…. к «Дженерал Электрик», судя по логотипу на дверце.

Забив на все, Джим сел за стол и прикурил сигарету, с надеждой, что никотин взбодрит его бессмертную задницу. Ну, или, на крайний случай, «Мальборо» займет его правую руку, не дав ей сжаться в кулак и проверить стену на прочность.

– Что за хлам, – пробормотал он, окинув взглядом домашнюю утварь, обитые столешницы, пол с трещинами, грязный потолок.

Это последний раз, когда он снимает хату без предварительного осмотра.

Но, серьезно, место его проживания – последняя по важности из его проблем.

Выдыхая, он наблюдал, как дым поднимается в холодном воздухе, клубясь вокруг древней люстры над его головой. Светильник висел на конце покрытой коррозией черной цепи, с пятью ветвями, только на трех из них горели лампочки.

Наверное, так даже лучше. От яркого освещения кухня выглядела бы еще более убого… как девяностолетняя старушка в лучах софитов.

– Девина, где ты? – проскрипел он перед очередной затяжкой. – Где ты, мать твою…

Джим стряхнул пепел в пепельницу.

Ожидание… ожидание…

Он потратил еще какое-то время, оглядываясь по сторонам, словно что-то могло измениться за три секунды с последнего осмотра.

В прошлой жизни, до того, как его ударило током на стройке, и его подрядили на эту тупую, неблагодарную работу, ему нравилось заниматься подобными домами. В нем говорил плотник. Комната за комнатой, он бы прошелся по особняку и поменял полы, заново отштукатурил стены, заделал и перекрасил потолки.