Дейдре взяла свою любимую книгу, с которой никогда не расставалась, и открыла дверь комнаты. Книга Мэри Уолстонкрафт «Защита прав женщины» служила постоянным источником вдохновения для Дейдре. Девушка на мгновение прижала томик к себе, а потом неохотно снова положила его в саквояж и вышла из комнаты.

Девушка подошла к столику, и Хантер выдвинул для нее стул. Дейдре села, и только после этого ковбой снова занял свое место за столом. Его манеры джентльмена удивили Дейдре. Но без сомнения, он мог себя вести и не столь благородно. Он мог быть всем, чем угодно. Иногда это помогает спасти жизнь.

– Надеюсь, вам понравится то, что я выбрал для нас, – без тени улыбки проговорил Хантер. – Я уже сделал заказ.

– Даже если еда окажется достойной джентльмена, не факт, что она понравится мне. Ведь вы же не знаете, какие именно блюда предпочитаю я.

– Я заказал лучшее, что здесь имеется.

– И что же это такое?

– Бифштекс с картофелем.

– О, разумеется. – Девушка развернула бело-голубую льняную салфетку, положила ее себе на колени и огляделась. Кафе было оформлено в том же деревенском стиле, что и ее комната в гостинице – простая деревянная мебель, льняные бело-голубые скатерти, голубые занавески на окнах и цветы на столах.

– Лучшего мяса вам здесь нигде не найти. Для гостиничной кухни говядину покупают на ранчо Бар-Джей.

– Мне все это хорошо известно, мистер Хантер. Я почти все детство провела на ранчо Бар-Джей. Но я давно живу в Нью-Йорке и уже успела полюбить морепродукты.

– Не нужно называть меня мистером. – Хантер наклонился к девушке. – Здесь имеется и рыба.

– Я хотела сказать, что не отказалась бы от креветок или омара.

– Мисс Кларк-Джармон считает, что зубатка не слишком хороша для нее?

– Отчего же, мне нравится зубатка, как, впрочем, и бифштекс. Я просто говорила о своих предпочтениях.

– Люди не всегда едят то, что предпочитают.

– И правда, – без энтузиазма отозвалась Дейдре и посмотрела в зал, не желая вступать в спор, явно ей навязываемый. Вскоре появилась официантка с подносом и направилась к ним. Слава Богу, вздохнула про себя Дейдре, теперь не нужно будет ни о чем разговаривать.

Официантка, одетая в голубое платье и белый передник, молча поставила на стол булочки, масло и графин с водой, а потом так же без единого слова удалилась.

– Выглядит привлекательно, – не удостоив Хантера взглядом, заметила Дейдре, взяла одну булочку, намазала ее маслом и откусила. В этом мужчине с темными с поволокой глазами и тяжелыми веками было слишком много… животного, первобытного. Вокруг него витала какая-то аура, создававшая между ними странное напряжение. Да и просто он был слишком большим. Возможно, для жизни в Техасе и вообще на Западе и нужно быть именно таким, но в ее хрупкий мир в Нью-Йорке этот человек просто не вписывался.

Хантер наслаждался зрелищем того, как Дейдре ела. Он словно зачарованный смотрел на ее губы, рот, кончик розового языка. Дейдре, наконец взглянув на него, заметила восхищение в его глазах.

– Вы не голодны? – спросила она, заметив, что Хантер не ест. Она-то была ужасно голодна.

– Вы даже и представить себе не можете, как я голоден, – ответил ковбой, глядя Дейдре в глаза, а затем тоже взял булочку, намазал ее маслом и откусил.

Вскоре снова появилась официантка и поставила перед ними дымящиеся бифштексы с картофелем и кукурузой.

– О, я давно не видела таких больших порций, – усмехнулась Дейдре. – Я даже испытываю страх и… вину.