Днем «Приют контрабандиста» выглядел еще более непрезентабельно, чем ночью. Дейдре, заплатив извозчику, вышла из экипажа. В воздухе стоял густой запах водорослей, влажного песка и свежеструганных досок. Она стала подниматься на крыльцо, и ступени подозрительно заскрипели. Дейдре остановилась.

Теперь или никогда. Она глубоко вздохнула, потянула на себя дверь и вошла внутрь. За столами-бочонками, развалившись, сидели несколько мужчин. Они пили виски и пиво. Похоже, они пробыли здесь всю ночь и уходить не собирались.

Официантка была уже другой. Увидев Дейдре, она поспешила ей навстречу:

– Мисс, вы уверены, что пришли туда, куда нужно?

– Да, конечно. Мне бы хотелось поговорить со старой Нейт где-нибудь в сторонке за столиком у окна. Она здесь?

– Разумеется. Она всегда здесь. В таком возрасте спят мало. Ее всегда можно найти в одной из задних комнат, там у нее койка.

Усадив Дейдре за столик, официантка спросила:

– Что бы вы хотели выпить?

– Бренди.

– А виски подойдет?

– Вполне.

Дейдре взглянула в окно – сияющий океан заполнял собой все пространство, набрасывал свои зеленые волны на белый берег. Ей не хотелось признавать, что вчера вечером, когда Хантер был с ней рядом, она чувствовала себя куда увереннее. Внимание пьяных мужчин немного пугало, но, в конце концов, у нее с собой был пистолет.

Ждать долго не пришлось. Старая Нейт появилась довольно скоро и, взяв поднос с двумя бокалами виски, направилась к Дейдре.

– Где ваш мужчина? – спросила она, окинув Дейдре тяжелым взглядом.

– Я пришла одна. И тот человек не мой мужчина. Мы просто вместе работаем.

Старая Нейт кивнула головой и взяла один из бокалов.

– Зачем вы хотели видеть меня?

– Я расследую причины кораблекрушений, произошедших у Багамских островов. Это задание мне дали в колледже, в котором я учусь.

Старая Нейт нахмурилась:

– Вы хотите жить?

– Что за вопрос! Разумеется.

– Тогда вам лучше перестать задавать такие вопросы. Корабли всегда гибли в этих местах. Сейчас это случается не так часто. И я вам не советую поднимать шумиху по этому поводу.

– Вы, вероятно, не хотите говорить со мной потому, что я женщина. И напрасно. Бояться тут нечего. Я могу позаботиться о себе сама.

Старая Нейт раскатисто захохотала:

– И сколько там вас, исследователей? Из колледжа. Вы, наверное, еще и суфражистка?

– Да. Думаю, что и вы бы могли… Старуха снова разразилась трескучим смехом.

– У меня нет времени на всякие глупости. Я работаю. И делала это с тех пор, как научилась ходить. Я умею читать и могу подписывать свое имя. Моя матушка, упокой Господь ее душу, заставляла меня учиться. Но я знаю точно, что чтение книжек и избирательные права не помогут женщинам выжить. Опыт. И сила духа. Вот что уважают все, мужчины и женщины. Это же спасет и от голода.

Дейдре не знала, что на это ответить. Слова Нейт произвели на нее впечатление.

– Но вы-то ничего не знаете о том, что такое тяжелый, изнурительный труд. Я права? – спросила старуха, презрительно хмыкнув. – Что ж, давайте образовывайтесь и боритесь за права женщин. Но помните, что для большинства женщин это просто красивая сказочка и развлечение для богачек.

– Я совсем не хотела обидеть вас. Я восхищаюсь тем, что вы сделали в своей жизни.

Старуха положила руку на бочонок и наклонилась к Дейдре:

– Хочу дать вам еще один совет. Вы недостаточно сильная, чтобы вступать в борьбу одной. Возвращайтесь туда, откуда приехали, и не вмешивайтесь в тутошнюю жизнь.

Внезапно Дейдре охватил приступ ярости.