– Хорошо, что он ошибся…

– Как он тебя назвал? – вдруг прошипела Ева, а Ставрас ощутимо напрягся. – Кайр-сан? САН?!! Я не ослышалась? Ста-ас… кажется, у нас с тобой есть новая тема для разговора!

Он нервно стиснул в руках родовой медальон, торопливо надел на шею и, бросив опасливый взгляд по сторонам, осторожно попятился.

– Э-э-э… ну да, я уже три цикла возглавляю Дом Кайр, просто не успел тебе сказать… к тому же, мне показалось, ты и сама догадалась.

– О чем? – мурлыкнула она, нехорошо сузив глаза. – Что ты оказался не обычной летучей мышью, а летучей мышью с дурацкой короной на лысой башке?!

Остальные реисы оторвались от обсуждения своих дел и заинтересованно покосились на неторопливо приближающуюся Охотницу. Ставрас продолжал пугливо пятиться вдоль длинного стола.

– Она не лысая. А корона никакая не дурацкая. И вообще, это даже не корона, а медальон.

– Дурацкий медальон!

– Ты же совсем не хочешь сердиться, – реис торопливо отгородился от нее роскошным креслом. – Я все чувствую… к тому же, это не так уж и плохо. Ну, подумай сама, разве плохо править Кланом? Вместе? Сидя на этом замечательном креслице? Знаешь, у тебя как-то нехорошо загорелись глаза…

– А тебя сейчас другое место загорится, – зловеще пообещала она. – Я ещё не говорила, что ужасно не люблю, когда меня пытаются обмануть?

– Я не солгал. Просто не все сказал, а это разные вещи.

– Да уж! – Ева громко фыркнула, но все-таки остановилась и сердито уставилась на его лицо, немного виновато выглядывающее из-за высокой спинки, на которой раскинула крылья угольно черная летучая мышь – его личная эмблема. Сидение было заботливо обито черным бархатом и окаймлено по краям мягкой опушкой, резные ножки изящно изгибались у пола, а в подлокотники искусно вправлены несколько крупных бриллиантов.

– Ладно, – неожиданно буркнула она. – Тогда, чур, я сижу первой. Надоели все эти ваши тайны, сумасшедшие заговорщики и вообще…

– Подожди, – реис вдруг ловко вывернулся из-за стола, решительно подхватил ее на руки, так и не позволив усесться. – Не стоит этого делать.

– Гм, у тебя есть идея получше? – Ева слегка коснулась пальцами сероватой кожи и улыбнулась одними глазами.

– Точно, – шепнул реис, и его глаза тоже вспыхнули. – Твое место не здесь.

– Да? А где же тогда?

Οн молча указал в дальний конец зала, где до сих пор сиротливо стояло пустое седалище с белым деревом и лозой на спинке.

– Сам туда садись! – снова фыркнула Колючка, уютно устраиваясь у него в объятьях. – А мне и здесь хорошо!

Стоящий немного в стороне отец издал какой-то странный звук.

– Знаешь, Ева, – вкрадчиво начал Стас, медленно приближаясь в подозрительный темный угол. – На том кресле как-то не принято сидеть мужчинам. Более того, за это можно крылышек лишиться и даже из Клана вылететь, так что я буду вынужден отказаться от твоего великодушного предложения. И потом… есть еще кое-что, что ты должна знать о моем народе.

Она разом насторожилась.

– Понимаешь ли, в последний раз это кресло занимала Ирма. Помнишь такую? Так вот… – реис, казалось, тщательно взвешивает каждое слово. – Она его занимала не просто так, а по старшинству. Проще сказать, она была очень сильной реисой…

– Куда ты клонишь?

– А до нее в этом кресле сидела твоя мать. Вертиара, взявшая себе человеческое имя Вероника.