– Я же говорил, что успеем, – довольным тоном продолжал он, – а ты уже и штаны намочил. Если нервишки шалят, дома надо сидеть.
Валек стиснул зубами фильтр сигареты и побарабанил пальцами по рулевому колесу, чтобы успокоиться. Сидевший рядом с ним гладко выбритый коренастый крепыш лет тридцати пяти с аккуратной стрижкой и приметным шрамом на подбородке обернулся и вперил в разговорчивого пассажира холодный неприветливый взгляд настороженных карих глаз. Разговорчивый сразу сник под этим тяжелым взглядом и захлопнул открывшийся было для очередной глупости рот. Человек со шрамом некоторое время брезгливо разглядывал его, затем удовлетворенно кивнул и сел ровно.
– Не пойму, чего вы взъелись, – после томительной паузы осторожно сказал разговорчивый. У него было широкое мясистое лицо с коротким вздернутым носом, маленьким красногубым ртом и близко посаженными бледно-голубыми глазами. Свои светло-русые волосы он стриг ежиком, но к его физиономии гораздо больше подошли бы какие-нибудь кудряшки, а еще лучше – стрижка “под горшок”. – Прямо товарищеский суд какой-то, – продолжал он, ободренный всеобщим молчанием. – Подумаешь, на пять минут задержался…
– Заткнись, – сказал крепыш со шрамом на подбородке. – Скажи Вальку спасибо, что вовремя добрались, иначе бы я тебя, урода, голыми руками задушил.., как Дездемону, понял?
– Так я чего? Я ж не виноват, что у меня брюхо скрутило!
– Нервишки, Мудя, – ехидно вставил сидевший рядом с ним бритый наголо парень в пестрой летней рубашке. У него был острый, вытянутый вперед профиль и большой смешливый рот с великолепной коллекцией белых зубов. – От этого и медвежья болезнь. Советую потратить гонорар на памперсы.
– За “Мудю” и ответить можно, – мгновенно рассвирепев, повернулся к нему Мудя.
– Ответить – не проблема, – лениво откликнулся бритоголовый. – Вот только вряд ли это тебе понравится”. Мудя.
– Вот козлы, – негромко выругался Валек и поправил на переносице темные очки.
– Тихо, уроды, – не оборачиваясь, приказал человек со шрамом на подбородке. – Тихо, или я вас сам утихомирю.
– Так а чего он, в натуре? Какой я ему Мудя? Чего он гонит? Ну вот ты скажи, Стас: на хрена на корешей гнать?
– Он не гонит, – равнодушно ответил Стас. – Он тебя называет. Мудя ты и есть, и будешь Мудей, пока до тебя не дойдет, что дело важнее твоего брюха. А если не дойдет, пойдешь обратно на рынок лохотрон крутить.
Мудя обиженно пожевал губами, несколько раз моргнул блеклыми глазками, но решил, что лучше промолчать. В конце концов, он действительно опоздал. Это было первое настоящее дело, на которое его взяли, и перспектива вернуться в ряды лохотронщиков его не прельщала – его круглая физиономия уже примелькалась на всех столичных рынках, а свойственная ему манера кидать партнеров по бизнесу непременно привела бы к крупным неприятностям, если бы не Стас, по неизвестной пока причине выделивший Мудю из пестрой рыночной компании и предложивший ему сотрудничество и покровительство.
– Ты не обижайся, Николай, – продолжал между тем Стас, обращаясь к Муде. – Если хочешь заниматься настоящим делом и получать настоящие бабки, привыкай к дисциплине. В каждой игре свои правила, и тот, кто их нарушает, обязательно остается в проигрыше. Чем крупнее ставка, тем больше проигрыш. Люди нашей профессии бывают старыми. Иногда они бывают глупыми. Но мне что-то не приходилось встречать таких, которые были бы и старыми, и глупыми одновременно. Дураки до старости не доживают. Вот что тебе надо усвоить, Коля…
Он хотел сказать что-то еще, но тут Валек, внимательно следивший за улицей в зеркало заднего вида, предостерегающе поднял вверх руку. |