– А кто сказал, что я не знаю? – Она вытянула руку и погладила его обтянутый тканью брюк бугор.

Данте едва не застонал от сладостного ощущения, но быстро взял себя в руки и бесстрастно посмотрел на Стеллу. Она неопытна, что отлично доказал ее поцелуй. Он обычно не использовал неопытность в своих интересах, однако сейчас, при сложившихся обстоятельствах, нищие, как говорится, не выбирают.

– Ты, дорогуша, должна знать, во что ввязываешься. Маленькому котенку будет трудно одолеть меня.

Стелла опять погладила его возбужденную плоть.

– Ты слишком дерзок для мужчины, прикованного наручниками.

– А ты слишком уверена для девственницы.

Она стала пунцовой и отвела взгляд. Данте был очень доволен собой. Во‑первых, его догадка оказалась верной, а во‑вторых, он прав насчет ее неопытности. Он наверняка первый мужчина, к которому она прикасается таким вот образом. И вообще, он наверняка первый мужчина, перед которым она разделась.

Он всегда сторонился девственниц, да и девственницы не стремились завязать с ним отношения, однако сейчас ему почему‑то было приятно от мысли, что именно эта женщина – девственница. Ему это очень нравилось.

Девственница с пистолетом. Гм… чрезвычайно интригующе.

– Не смущайся, дорогуша, – сказал он, пристально глядя на нее. – Я тоже когда‑то был девственником. – Хотя, если честно, он уже не помнил, когда и как лишился девственности.

Она довольно долго молчала, потом вдруг вскинула голову, быстро забралась на кровать и села верхом на своего пленника. Данте даже сквозь одежду ощутил, как горяча ее кожа.

Милый, милый котенок.

Она наклонилась над ним, и у него пересохло во рту, когда он перевел взгляд на ее покачивающиеся груди. В этой женщине не было ни капли робости – во всяком случае, Данте этого не видел.

– Я не смущаюсь. – Она потянулась к верхней пуговице его рубашки. – С какой стати?

Данте улыбнулся.

– Действительно, для этого нет причин. Но если тебе так хочется поиграть со мной, предлагаю сначала выучить правила игры. – Он сделал паузу. – Ты же не хочешь проиграть с первой попытки, ведь так?

На одно короткое мгновение в ее глазах промелькнуло сомнение. И тут же исчезло.

– Но я не собираюсь проигрывать, – холодно произнесла она, расстегивая пуговицы одну за другой. – Пусть я и девственница, но я не тупица. Мужчина – это просто мужчина. – Она оперлась ладонями на его голую грудь. – Вы сами сказали, мистер Кардинали: вы в моей власти. И вы ничего не можете с этим поделать.

Данте от души расхохотался, и Стелла наслаждалась звуком его голоса. Ей нравилось чувствовать под ладонями его крепкое тело, однако она понимала, что это неправильно. Все должно было пойти по‑другому. Она кусала его, прикасалась к нему, чтобы подразнить его тем, что ему недоступно. Чтобы доказать ему свою власть над ним и наказать его за то, что она потеряла самообладание.

Однако получилось так, будто она наказала саму себя.

Она не ожидала, что укус разожжет в ней такой огонь. Не ожидала, что его губы окажутся такими мягкими и вкусными, как темный шоколад, или выдержанный виски, или все семь грехов, соединившихся в один.

Она не ожидала, что он будет вот так смотреть на ее обнаженное тело и что она будет пылать под его взглядом. Не ожидала, что прикосновение к его возбужденной плоти будет доставлять ей такое наслаждение.

Не ожидала она и того, что у нее внутри поднимется такая неутолимая жажда.

Чтоб ему провалиться!

«Во всем виновата ты сама».

Это правда. Именно она решила укусить его, потом поцеловать, потом раздеться перед ним и прикоснуться к нему.