– Вот как. И что ты думаешь? – я видел, как Мария напряглась.

– Пока ничего, слишком неожиданно как-то все получилось.

– А как зовут твою тетю?

– Сказали, что зовут ее сейчас Эмма Мейер.

Всю дорогу, поднимаясь к себе, мы молчали, только перед тем как расстаться, Мария спросила:

– Ты, наверно, хочешь к ней съездить?

– Даже не знаю, – тоном, подразумевающим раздумья, произнес я. – Сейчас это для меня не так важно.

При моих словах глаза Марии просто засветились от радости.

– А что сама Эмма?

– Ее поставили в известность. Она сказала, что будет рада меня видеть.

– Ну да, конечно, вы все-таки родные люди. Ты ее сам помнишь?

– Нет, – я сделал вид, что задумался. – Знаете, тетя Мария, я все-таки к ней съезжу, а то неудобно получается. Написал письмо, а сам…

– Все правильно, Майкл. Если хочешь, я могу с тобой съездить.

– Не надо. Я ненадолго, на два-три дня. Привезу тебе швейцарский шоколад и сыр.

– Ты сам приезжай. Мне этого будет вполне достаточно.

Вечером состоялся разговор с Генри. Он воспринимал меня не так, как его жена, а более серьезно, поэтому во время разговора я пару раз ловил вопросительные взгляды, но при этом он сразу согласился с тем, что съездить и повидаться с родней надо обязательно.

Весь этот спектакль с телефонным звонком был устроен для того, чтобы я мог легально съездить на несколько дней в Берн. Звонок по телефону устроил мне Джеймс, он же договорился с одной не сильно щепетильной юридической конторой отправить официальное письмо-запрос на адрес американского посольства. Осталось купить билет на самолет и вылететь в Швейцарию, что и было сделано, вот только я приобрел билет на среду, а в телеграмме Джеймсу указал, что буду в Берне только в четверг.

Сразу по прилете я нашел агентство по аренде машин. Представитель, прилизанный молодой человек, скептически оглядел меня, так как мой возраст, а главное, внешний вид явно не входили в образ богатого клиента, но стоило мне сказать, что я американец, а затем продемонстрировать свой толстый бумажник, как на его лице мгновенно нарисовалась вежливая и искусственная улыбка.

Швейцария пока еще не набрала той финансовой силы, которая через десять лет позволит ей стать мощной финансовой державой мирового уровня, поэтому голова агента автоматически склонилась перед представителем народа, который в эти непростые времена представлял собой благоденствие и большие деньги. Кристоф, так представился агент, неплохо знал английский язык, поэтому все формальности были решены буквально за десять минут, за что я поощрил молодого человека с наклеенной льстивой улыбкой дополнительными десятью долларами. В качестве ответной благодарности он подарил мне карту города, на которой отметил лучшие, на его взгляд, отели, после чего проводил меня до двери и даже помахал мне на прощание рукой. Покружив какое-то время по городу и убедившись, что слежки нет, я поехал в детективное агентство.

Еще в самом первом нашем с Джеймсом разговоре, когда я только услышал о Манфреде Хольце, уже реальном человеке, сразу понял, что мне о нем надо получить как можно более полную информацию. Вспомнив бывшую работу Макса Ругера, я отправился искать детективное агентство. Реакция директора частного сыскного агентства была вполне предсказуема, как и мгновенно исчезнувшая ухмылка, стоило ему увидеть столько денег в руках подростка.

– Мистер…

– Господин Эрнесто Кинтано, давайте договоримся так. Я плачу вам на двадцать процентов больше, а вы не спрашиваете мое имя, причем скажу сразу, ничего криминального от вас не потребуется.