— За что ты меня любишь? — с улыбкой спросила Алекс. — Мы знакомы всего двенадцатый день. Ты меня не знаешь.

— Я знаю тебя, — серьезно ответил Натан. — Я — это ты, а ты — это я. Я знаю тебя, — повторил он. — Любят не за что-то, а просто потому, что любят.

— Это я и хотела от тебя услышать, — вздохнула тихонько Алекс и закрыла глаза в ожидании поцелуя.

— Вы произвели сенсацию, — сказал Марк, смеясь. — Мне за сегодняшний день уже человек десять сообщили, что видели вас, обнимающихся и целующихся. Удивляюсь, как вас не арестовала полиция нравов. Говорят, вы останавливались через каждые три шага и просто оторваться друг от друга не могли.

— Преувеличивают, — сказала Алекс. — Мы останавливались через каждые четыре шага. И кто это, интересно, тебе обо всем сообщил? Назови мне имена этих десятерых.

— Да ну тебя, — отмахнулся Марк, который и сам грешил склонностью к преувеличению. — Не в этом дело. Просто тебя, Алекс, кажется, не привыкли видеть в роли слабой женщины.

— Пусть привыкают, — ответила она и подарила Натану, который держал ее за руку, нежнейшую из своих улыбок.

Марк пришел в агентство как никогда рано. У него давно не было такого хорошего настроения, как сейчас. Он готов был обнять весь мир.

Как человеку мало надо для счастья, подумал он, вспоминая Алекс и Натана. Раньше я завидовал детям, которые способны радоваться солнечному лучу, озарившему их детскую. А теперь знаю, что нам всем нужно быть немного детьми, чтобы понимать, что такое счастье. Мы сами придумываем себе критерии, благодаря которым обязательно должны обрести покой и радость. Сначала считаем, что нужно получить образование, потом мечтаем о престижной работе, деньгах, успешной карьере и забываем о том, что счастье не зависит от материальных благ. Деньги дают нам ощущение стабильности, но не душевный покой. Чтобы быть по-настоящему счастливым, нужно любить и знать, что тебя любят. Нужно уметь быть ребенком.

Марк взглянул на пустую приемную. Его секретарша еще не пришла.

Он подошел к ее столу и посмотрел на лежащие на нем вещи: блокнот, несколько исписанных листков бумаги, фотография в рамке.

Он поднес фото к глазам и всмотрелся в него повнимательнее.

Какая милая женщина и какой чудесный ребенок, подумал он. Кто это?

И только сейчас до него дошло, что симпатичная женщина — это его секретарша. Только не в деловой одежде, не причесанная гладко и безукоризненно, как обычно, — а такая, какая, наверное, она в повседневной жизни: густые каштановые волосы рассыпались по плечам, глаза сияют — кстати, они голубые, ну надо же! — открытая улыбка. И девочка у нее на руках так похожа на мать…

А может быть, это ее младшая сестра? Что он знает о человеке, который работает с ним бок о бок вот уже несколько лет?

Он так привык, что секретарша неизменно находится в офисе, отвечает на его звонки, приносит ему кофе, выполняет работу, до которой у Марка не доходят руки…

Она замужем? Это ее ребенок? Да ведь Марк даже не помнит, как ее зовут!

Марк вдруг ощутил на себе пристальный взгляд. Он поднял глаза и увидел свою секретаршу в дверях.

— Милый ребенок, — сказал он, кивая на фотографию, которую все еще держал в руках.

Секретарша, которая до этого смотрела на него настороженно, улыбнулась.

— Это моя дочь.

— Вы замужем?

— Была, но развелась в прошлом году, — сказала она и прошла в приемную. Она поставила на стол сумку и взглянула на Марка. — Вы что-то рано сегодня.