Он действительно приподнялся и почти было собрался улететь, но тут какая-то сила снова придавила его к постели. Он протянул руку к женщине, чтобы та помогла ему освободиться от земного притяжения, но его рука прошла сквозь пустоту, а в ноздри ударил тошнотворный запах свежей крови. И опять чей-то крик — похоже, его собственный, — и опять чернота, дурнота, заходящееся от безумного ужаса сердце, и опять — пустая Ларкина комната, таблетки у изголовья и на две трети пустая бутылка коньяка.

Он заставил себя посмотреть на часы: половина второго дня. Что же это было? Сон? Галлюцинации? Новый симптом ломки? В любом случае, несколько часов он был почти в порядке: ему было хорошо, голова работала ясно, он даже почти постиг смысл жизни. Нужно принять ещё несколько этих таблеток. Хуже не будет, теперь он точно знает. А может быть, именно в них его спасение? Вон сколько этих беленьких шариков в коробочке, а в аптечке ещё с полдюжины упаковок… Можно пересидеть тут, дождаться проклятую Ларку. Да просто прийти в себя и окончательно смыться.

— Я в порядке, — сказал он вслух. — В полном порядке. Сейчас отосплюсь и все пройдет. Совсем пройдет. Я в полном порядке.

Он же не слабак какой-нибудь, в самом деле! Не кисейная барышня, которой достаточно пустяка, чтобы слететь с катушек и наложить на себя руки. Как та девчонка, которая встречалась с одним парнем из их училища. Давно это было… Что это его сегодня на воспоминания потянуло?

Молоденькая, хорошенькая хохотушка, души не чаяла в своем парне. А тот уже баловался наркотиками, но осторожничал, всего пробовал по чуть-чуть. Дружки подбили попробовать дать «дури» его девчонке, сами подглядывали из соседней комнаты. Здорово подействовало, та такое вытворяла… Потом стали забавляться с ней все по очереди, а то и все сразу, а он, Олег, снимал на видеокамеру. Сам он к девчонке больше пальцем не притронулся и вообще сумел смыться, когда компания разошлась во всю. Очень было весело, только девчонку через неделю из петли вынули. Поздно, правда. Городок небольшой, сплетни расходятся быстро, про наркотики мало кто понял, а вот спрос на девушку возник, что называется, ажиотажный. Копии записи продавали за приличные деньги. Барышня и сломалась. Он не сломается.

Олег принял ещё несколько пилюль, запил остатком коньяка и блаженно вытянулся на кровати. Не нужен ему никакой Черномор, и вообще никто не нужен. В холодильнике точно есть бутылка водки, на сутки ему с таблеточками этими замечательными «топлива» хватит, а там будем посмотреть. И хватит дурацких воспоминаний, нужно думать о деле. Он — единственный наследник миллионов — забился в какую-то дыру и сидит в ней, чего-то опасаясь.

Что ему боятся-то? Юлия мертва, Императрица — мертва, Лариска побоится рот раскрыть, потому что он тут же врежет ей по хавальнику, давно пора. Химик… Этому тоже невыгодно болтать, он замазан по самые уши. Нужно выходить из подполья, продавать дело и все остальное — дом, машины, барахло, — и сваливать за бугор. Там начнется новая, ослепительная жизнь, полная развлечений и наслаждений. Там за человеком не бегают легавые только потому, что человек любит отдыхать, а не работать…

Откуда-то издалека донесся звонок и Олег не сразу сообразил, что это — телефон. Лариска объявилась? Он заставил себя оторваться от блаженных грез и медленно снял трубку, но не произнес ни слова.

— Алло, — послышался в трубке незнакомый мужской голос, — алло, отвечайте.