За спиной послышался всхлип. Молодой орк быстро обернулся — и встретил взгляд трех пар глаз, две из которых принадлежали тем самым подросткам.

— Я сказал вам оставаться на месте, — прорычал он. Не хватало еще, чтобы они стали свидетелями его неблаговидного поступка. Орки избегали проливать кровь сородичей. Даже на Коралловом Острове, выступая защитниками мирного населения, гвардейцы лишь прогоняли мародеров, всеми силами стараясь не допустить кровопролития. Приняв участие в семи или восьми стычках, Брехт практически ни разу не сражался против соплеменников.

До настоящего часа.

Проще всего было сейчас повернуться и уйти, но три пары глаз смотрели так… умоляюще. Так глядят на внезапно обретенного спасителя, на того, кто подарил надежду, когда шансов больше нет.

— Стоять здесь, — повторил Брехт и подобрал талгат убитого фермера.

Войдя в распахнутые ворота и бросив взгляд по сторонам, он понял, что явился вовремя. Во дворе повсюду лежали эльфы и альфары, некоторые без признаков жизни, в лужах крови. Из-за угла доносились отчаянные женские крики. А прямо перед его лицом покачивались на веревках тела, наверное, единственных взрослых мужчин замка — одного эльфа и двух альфаров.

Настоящая война обошла его стороной: будучи самым младшим из братьев, Брехт не сражался на Радужном Архипелаге. Но все три его старших брата отправились воевать, и ни один не вернулся. Брехт был от многого избавлен и сейчас, впервые увидев эльфов, погибших не в бою, даже помотал головой, отгоняя страшное видение. А потом взмахнул мечом, перерубая веревки и позволяя повешенным упасть на землю, — ему показалось, что двое еще подают признаки жизни. Однако проверять это времени не было — женские крики стремительно слабели. Еще немного — и будет поздно.

Пинком распахнув входную дверь, он чуть не наступил на девушку-эльфийку, скорчившуюся на полу и напрасно пытающуюся натянуть на голые ноги подол разорванного платья. Увидев, что над нею склоняется орк, она вскрикнула, и Брехт ударил ее по щеке, чтобы привести в чувство.

— Где они? — Схватив девушку за плечи, он несильно встряхнул ее.

— Т-там. — Несчастная мотнула головой в глубь помещения. — Моя госпожа… моя бедная госпожа…

Крики между тем сменились стонами — так стонет раненое животное, не в силах больше терпеть мучения.

— Смотри. — Брехт дернул девушку за руку, заставив выглянуть во двор на лежащие на земле три тела, — позаботься о них!

И мигом вскочил, устремляясь на звуки.

У подножия широкой лестницы распластался орк в грязном мундире, убитый ударом в живот. Перепрыгнув через него, Брехт успел порадоваться, что на его клинке не будет, но крайней мере, крови этого сородича, а также подумал, что его соратники будут жестоко мстить убийце, срывая злость.

В три прыжка поднявшись по лестнице в холл, откуда начиналась внутренняя галерея и расходились в стороны коридоры, ведущие в покои замка, он понял, что поспел вовремя. Прямо на полу четверо орков насиловали женщину. Двое держали эльфийку за руки, третий был занят «делом», четвертый напряженно ждал.

Он-то первым и заметил новичка.

— Становись в очередь! — воскликнул он. — Будешь после… — И удивленно захрипел, когда Брехт выбросил вперед руку с талгатом, насаживая соплеменника на лезвие.

Державшие пленницу орки удивленно вскинулись, их третий соратник был слишком занят, чтобы хотя бы обернуться, да так и умер, лишившись головы. Эльфийка вскрикнула, когда труп рухнул на нее, дергаясь и обливаясь кровью, а в следующий миг ее руки оказались свободными — орки бросились в бой.