— Похоже, ты умеешь драться,— небрежно сказала Соня. На самом деле она была поражена и восхищена безмерно, хотя ни за что не собиралась в этом признаваться.

Шон не смотрел на нее и ничего не отвечал. Присев у дороги, подальше от мертвых воинов, он старательно выдергивал из земли пучки мягкой травы и с гримасой отвращения вытирал кровь с клинка.

— Ответь мне, Одинокий Путник…— снова начала Соня, намереваясь все-таки узнать у Шона, где он учился искусству боя и кто был его учитель.

Продолжить она не успела. Одинокий Путник вдруг резко повернулся к ней (на сей раз глаза его сверкали истинным гневом) и раздраженно сказал:

— Зачем ты затеяла это? Мы могли пройти мимо, и тогда все остались бы живы!

— Я затеяла? — рассердилась девушка.— Это Лобл!.. Он же чуть не проткнул тебя мечом!

— Наплевать мне на Лобла! Ты, несдержанная, как все девицы, принялась с ним спорить!

— Что?..— Рыжая Соня задохнулась от возмущения. Веснушки на ее тонком благородном носу вспыхнули ярче искр.— Ты сравнил меня с другими девицами? Меня?

— Неужели тебя не учили правилам общежития? Мирное сосуществование людей с людьми и людей с природой — вот основа жизни! — зло говорил Шон, словно не слыша ее.— А ты — ты сумеешь поссориться даже с младенцем!

Девушка опешила; в серых глазах блеснули слезы, но уже в следующий миг гнев исказил ее прекрасные черты, и она угрожающе приподняла длинный меч сотника, с которого еще стекала кровь железного воина. Шон покачал головой и отвернулся.

Одним богам известно, чем могла закончиться ссора юной воительницы и ее спутника, если б в этот момент не подал голос человек в темном.

— Полно, друзья мои,— насмешливо сказал он, подъезжая ближе.— Не стоит браниться из-за гибели пятерых ублюдков.

— А сам ты кто? — хмуро спросила девушка, опуская клинок. В душе она была очень рада тому, что не пришлось драться с Одиноким Путником. Он нравился ей, хотя и оказался ничем не лучше других мужчин.

— Я — Тротас Анжелиас Бад. Проще — Тротби.

— Что мне имя твое! Скажи: какого ты роду? Отчего одет иначе, нежели Лобл и его люди? Почему не стал сражаться с нами?

— Слишком много вопросов сразу,— сказал Тротби.— Я отвечу тебе позже — по дороге.

— А куда ты едешь?

— Прежде ехал в Мессантию, но теперь направление моего пути изменилось. Я возвращаюсь в Асгалун.

— Зачем?

Он улыбнулся, оставив ее вопрос без ответа.

— Я назвал вам свое имя, теперь назовитесь вы.

— Я — Рыжая Соня, а он — Одинокий Путник.

— Одинокий Путник? — Тротби обернулся и с уважением посмотрел на Шона.— Я слышал о тебе. Говорят, ты отважен и силен…

— Это правда,— гордо ответила за друга Соня, конечно уже позабыв обиду.— Он может разбить в одиночку целое войско! Ты сам видел, как легко он расправился с железными воинами сотника.

Тротби взглянул на пять трупов и темную от крови дорогу. Стервятники с хриплым карканьем уже слетались на пир. Один из них укусил каурого жеребца, и тот, заржав от возмущения, ударил наглую птицу копытом. Стервятник завалился набок, истошно вопя и хлопая крыльями.