— А мог быть некто из прошлого, или — некто из будущего… Трудно сказать определенно, Соня. Я слыхал, что время может преломляться — так, как твое отражение в неровном зеркале. Тогда ты видишь вдруг человека, умершего несколько лет назад; разрушенный в прошлом дом; корабль, утонувший на твоих глазах третьего дня… То же и с будущим. Вполне возможно, что сейчас время сыграло с тобою шутку и показало тебе парня, с коим ты встретишься вскоре…

— О, природа, владычица…— пробормотала Рыжая Соня, веря и не веря словам Одинокого Путника. Могло ли где-либо в мире существовать такое чудо?

Украдкой она еще раз заглянула в глаза Шона, но увидела там лишь себя самое да Аремию, который с той же радушной улыбкой направлялся к ним от кухни. Обеими руками он обнимал огромный, в пол его роста, кувшин с длинным узким горлом.

— Как вам трапеза, дорогие друзья? Хороша ли? — От натуги уж не красный, а багровый, он с превеликой осторожностью опустил кувшин на пол.

— Хороша,— ответил Шон.— Особенно рыба.

— А вино?

— И вино.

Соня поняла, что Шон из дружеского расположения к хозяину таверны готов похвалить все, вплоть до ягод, к которым он не притронулся. Впрочем, трапеза и впрямь была хороша.

— А рябчики?

— И рябчики.

— А яблоки?

— И яблоки.

Хозяин повернулся к Соне. Уже оценив ее двадцать лет в сочетании с прелестным лицом и стройной фигурой, он позавидовал Шону, которого всегда считал баловнем судьбы.

— А тебе, красавица, понравилась ли моя трапеза?

— У хм,— утвердительно ответила красавица.

— И рябчики понравились?

— Ухм.

— И… И музыка, сопровождаемая пением?

— Дивно,— мрачно сказала Соня.— Давно так не веселилась.

Удовлетворенный, Аремия сел рядом с Шоном, прислонил к колену кувшин и принялся вытаскивать из горлышка пробку.

— Вино с моих собственных виноградников,— пояснил он гостям.— Никому не даю и не продаю — для себя держу. Вкус воистину волшебный. Вот сейчас сами попробуете…

Он выдернул пробку, взял кубок Сони и до краев наполнил его ароматным вином темного рубинового цвета.

— Ах, ах, какое чудо! — хвалил свое вино Аремия, наливая и Шону,— Могли ли мы мечтать о таком божественном напитке, сидя в казарме? Нет, не могли. Мы пили кислое вино и воду, а питались не рябчиками, жаренными в свежем масле, а… Кстати, дорогой друг, ты еще не сказал мне, как зовут твою милую спутницу.

— Рыжая Соня. Не слыхал?

— Нет.— Хозяин обворожительно улыбнулся девушке.— А я — Аремия Гоф.

— Ты служил с Одиноким Путником в наемной армии Шема? — спросила Соня, втайне гордясь своей проницательностью.

Она сразу отметила и военную выправку Аре-мии, и его зычный голос, и шрамы на сильных коротких руках. Его воспоминания о казарме лишь подтвердили догадку.

— Двенадцать лет назад,— ответил он.— Шон был в отряде десятника Белого Медведя, а я в отряде десятника Пантеры. О, если б ты видела этого Пантеру! Толстый лысый карла с голосом тонким и пронзительным, как у летучей мыши… Ну, как тебе мое вино?

Тут Соня предпочла сделать вид, что не расслышала. В вине она разбиралась превосходно, но то, что им подали, пришлось ей не слишком по вкусу. Однако огорчать хозяина не хотелось, ведь тот от души старался услужить гостям.

— Отличное вино,— помог спутнице Шон.— Из черного сорта?

— Из черного. Есть еще желтый и красный, но они слишком сладки. А теперь,— хозяин таверны поднял свой кубок,— давайте выпьем за славные годы нашей молодости. Ну-ка, музыканты, гряньте!

Парочка, мирно попивавшая разбавленное вино, мигом встрепенулась.