Торп улыбнулся и покачал головой.

– Как бы я оказался в этой комнате, если бы работал на них?

Джоан не ответила.

– Ван Дорн и его придурки считают, что знают ответы на все вопросы. На самом деле эти недоумки вообще ничего не соображают. Так знай хоть ты: я тройной агент. Главное, что я остаюсь оперативником ЦРУ и верно служу Управлению.

Джоан поморщилась, услышав специальную терминологию.

– Послушай, Питер, иди к черту со своими двойниками и тройниками. У меня от этого голова пухнет. Мне было ясно сказано, что если я тебя найду, то должна прикончить на месте. Что я и собираюсь сделать.

Торп мягко улыбнулся.

– Джоан, разве ты забыла, как хорошо нам было в моем катере…

– Пошел ты!

Питер прикрыл глаза.

– Ну что ж, стреляй. По крайней мере, это лучше, чем терпеть бесконечные мучения от русских.

Джоан внимательно присмотрелась к нему. Отметины на теле не такие уж глубокие, но они есть. Ван Дорн может ведь и ошибаться. Если Торп работает на русских, то почему же они избили его? А если он действительно продолжает оставаться преданным сотрудником ЦРУ? Разве имеет она право бросить его здесь? Джоан задумалась. Наконец она сказала:

– Послушай, Питер, я не специалист. Вокруг тебя все так запутано, что и профессионал не разберется.

Торп облегченно вздохнул:

– Во всяком случае, ты же не оставишь меня здесь, чтобы они меня убили?

Джоан не ответила. Питер продолжал с мольбой в голосе:

– Только выведи меня отсюда. Это все, о чем я тебя прошу. Только выведи. У тебя есть оружие, а я гол и беззащитен. – Он опустил голову. – Ну хотя бы не запирай дверь.

Джоан приняла решение.

– Я ухожу, Питер, – сказала она. – И я закрою дверь. Но скоро я вернусь с людьми Пемброука.

Она пристально посмотрела ему в глаза и заметила в них отблеск страха.

– Они убьют меня, – пробормотал Торп.

– Почему?

– Они ведь не знают, что я – подставка ЦРУ для русских.

– А ты им скажи.

– Они мне не поверят.

– Они могут выяснить это у твоего руководства.

– Нет, не надо их звать. Просто уходи.

Джоан попятилась к двери, все еще держа Торпа на мушке.

– До свидания, Питер. Я скоро вернусь.

Свободной рукой нащупав за спиной дверную ручку, она потянула за нее, превозмогая силу пружин, и начала протискиваться в приоткрывшуюся щель. На долю секунды она повернула голову и через плечо бросила взгляд в темноту коридора. Именно этого момента Торп и ждал. Он бросился вперед.

Джоан вообще-то обладала хорошей реакцией, но одно дело играть в теннис и другое – защищаться от профессионального убийцы. Джоан замешкалась лишь на мгновение, а Торп уже тянулся одной рукой к пистолету, а другой – к шее Джоан.

Она выстрелила. Пуля ударилась в дальнюю стену, срикошетила и вонзилась в правую ладонь Торпа. Он вскрикнул, но в последний момент вышиб оружие из рук Джоан. Левой рукой он в ярости схватил Джоан за ворот, втащил ее в комнату и швырнул на пол. Шагнув к ней, он изо всех сил ударил ее ногой в пах. Джоан вскрикнула и подтянула колени к груди. Торп нагнулся, чтобы поднять пистолет. В тот же момент Джоан быстро вскочила. В голове у нее пронеслась мысль, что Торп сделал две ошибки: ударил ее в пах, как будто она была мужчиной, и повернулся к ней спиной, потому что она была женщиной. Быстрым движением она выдернула из ножен на бедре длинный узкий нож и ударила Торпа в спину.

Питер вскрикнул от боли, по инерции прошел еще немного, затем развернулся. Из спины у него торчал нож.