|
– Чейн умереть! – зарычал Лорх, развернувшись с неожиданной для его массивного тела грацией. – Тогда Чейн не сможет завтра драться, – торопливо произнес варганец. – Кто тогда победит цургуна? Только Чейн может его победить. В свирепых налившихся кровью глазах калгана промелькнула тень сомнения. Он припал на задние ноги, но смертоносного прыжка не последовало. – Чейн драться с цургуном? – Да, – с заметным облегчением подтвердил варганец. – Ты же ненавидишь цургунов? Лорх кивнул массивной бугристой головой. Цургуны были единственными галактическими животными, которым калганы когда то уступали во время гладиаторских боев на Стальной планете. Это случалось крайне редко, но при воспоминании о позоре кровь калганов до сих пор мгновенно вскипала. И Чейн это прекрасно знач. – Чейн не обманывать меня? – с угрозой спросил Лорх. – Клянусь, что это правда! – Тогда Чейн быстрее уходить. Но он знать, что я всегда найти его и отомстить. – Чейн знает, – благодарно наклонил голову варганец и, подхватив меч, торопливо побежал к ограде. – Чейн! – Да? – Цургуна надо убивать. Бить ему мечом под левую лопатку, между чешуя. – Спасибо, Лорх. Если я выиграю бой, то принесу тебе сердце цургуна. Больше не задерживаясь, Чейн понесся по тропинке, ведущей среди деревьев, собранных с сотен далеких миров. Где то неподалеку росла и сосна с Земли, выглядевшая среди своих галактических собратьев жалкой травинкой, но сейчас у Чейна не было ни одного лишнего мгновения, чтобы по дружески навестить ее. Перемахнув через узорную металлическую ограду, он оказался на пустынной улице. К дворцу Антиоха примыкал квартал оружейников. Среди других ремесленных гильдий они слыли чуть ли не аристократами и потому постепенно переняли часть привычек патрициев, в частности к бурному ночному времяпровождению. Это было Чейну только на руку. Оглядев спящие каменные здания с плотно закрытыми ставнями, Чейн не заметил ничего подозрительного. Тогда он засунул пальцы в рот и пронзительно свистнул. Через несколько секунд из за угла соседнего здания выскочил Чак и, гулко стуча копытами по брусчатке, помчался к хозяину. Чейн залюбовался мощным и вместе с тем на редкость изящным телом друга. Звероконь представлял собой странную смесь земной лошади и рептилии с Антареса. Его круп был покрыт радужной чешуей, обладавшей невероятной прочностью, из копыт в случае необходимости выдвигались когти, а змеиной формы голова могла устрашить любого двумя рядами острых как бритва зубов. Возле Чейна звероконь резко остановился и закрутился на месте словно юла. – Мы опаздываем, хозяин! – укоризненно крикнул Чак, бешено колотя себя по бокам пышным хвостом. Чейн вскочил ему на спину, и Чак понесся по пустынным улицам спящего города, ведущим на западную окраину, в район казарм. Стараясь сократить путь, звероконь свернул в сторону центра, и на одной из площадей едва не наткнулся на роскошный экипаж, запряженный в шестерку птицеобразных скакунов. Зеленокожий кучер вскочил на козлах и, отчаянно ругаясь на каком то гортанном наречии, выхватил из за пояса бластер. Чейн уже был готов метнуть в нахала кинжал, как вдруг занавески экипажа раздвинулись и из за них появилось женское лицо, полузакрытое вуалью. – Сарг, прекрати, зазвучал серебристый голос. – Ничего страшного не произошло – Но этот раб мог перевернуть вашу карету! – сердито возразил кучер, неохотно пряча бластер и бросая на Чейна злобные взгляды. Впрочем, варганец уже забыл о его существовании. Он подъехал к карете и вежливо поклонился. |
