– И ты с ней поедешь, – добавила леди Фейвершем.

Брэнд почувствовал, что его загоняют в ловушку.

– Простите, но это невозможно, – заявил Брэнд. – У меня на завтра другие планы.

Он собирался понаблюдать за сэром Джоном Паркинсоном. Последние недели граф часто вспоминал об этом человеке. Внезапное превращение Паркинсона из распутника в клерикала делало его одним из главных подозреваемых. Впрочем, Брэнд допускал, что Паркинсон просто не в своем уме.

– Не можешь ли ты изменить свои планы и сделать нам это небольшое одолжение? – с ласковой улыбкой проговорила леди Стокфорд. – Ведь мы нездоровы, а бедная девочка никого в обществе не знает.

– Ее надо представить нужным людям, – пояснила леди Инид. – Ты весьма подходящий для этой роли человек.

– Напротив, я совсем для этого не подхожу, – возразил Брэнд. – Если ее увидят со мной, ее репутация будет навеки погублена.

– Глупости, – заявила леди Стокфорд. – Все знают, что вы выросли вместе. Вы... как брат и сестра.

Брэнд мысленно усмехнулся. Его интерес к Шарлотте едва ли можно назвать «братским».

– Люди вообразят совсем другое, – пробормотал он, нахмурившись.

– Тогда хотя бы раз в жизни сделай что-нибудь стоящее, – вырвалось у леди Фейвершем. – Помоги нам найти Шарлотте жениха.

Глава 7

ИСКРА И ТРУТ

– На моей свадьбе все должно быть только самого высшего качества, – заявила леди Белинда, и на ее лице с заостренным носиком отразилась надменность, свойственная только очень богатым и титулованным. – Как дочь маркиза, я должна во всем демонстрировать образец совершенства. Все приготовления должны соответствовать моим высоким требованиям – начиная от псалмов и заканчивая свадебным завтраком. Икра у нас не какая-нибудь, а самая лучшая, из России.

– Как это замечательно... – отозвалась Шарлотта. Она понятия не имела, что такое икра из России, но интересоваться не стала.

Леди Белинда продолжала рассказывать о своих свадебных приготовлениях, но Шарлотта слушала ее вполуха, она наблюдала за Брэндом, стоявшим в нескольких шагах от нее. Он непринужденно болтал, с отцом Белинды, маркизом Поумроем. У маркиза были слишком тонкие черты лица, рядом с ним Брэнд казался еще более красивым, чем обычно. Яркое пламя свечей озаряло его безупречные черты, а в густых темно-каштановых волосах словно вспыхивали искры.

Вероятно, Брэнд почувствовал пристальный взгляд Шарлотты. Он посмотрел в ее сторону, и на губах его появилась едва заметная ухмылка. «Господи, она снова взялась за старое, – подумал граф. – Снова на меня таращится».

Чувствуя, как краска заливает ее щеки, Шарлотта отвела глаза, притворившись, что разглядывает интерьер. Впрочем, ей не нужно было притворяться, она действительно была поражена роскошью обстановки. Хрустальные канделябры отбрасывали золотистое сияние на богатое убранство зала. Гости в вечерних туалетах тихо смеялись и вполголоса переговаривались. А на возвышении в самом конце зала музыканты настраивали инструменты – арфу, скрипку и пианино.

Как же ей не хватало в последние эти годы таких вот вечеров! В свое время Шарлотта отказалась дебютировать в лондонском сезоне, но зато посещала балы в Стокфорд-Мэноре и в доме Фейвершемов в Девоншире.

Накануне Розочки позаботились о ее преображении. Они пригласили лучшую модистку и провели с ней не один час, обсуждая достоинства японского и китайского шелков. Что до Шарлотты, то она была готова заказать первый же предложенный ей отрез ткани. Но старушки отвергли ее выбор – простенький серый муслин – и к тому же заплатили щедро модистке, лишь бы платье было готово в кратчайшие сроки.