Прочь отсюда!

Глава 2

Ветер.

Ничто не утешает меня так, как бьющий в лицо ветер. Сильными порывами ветер словно руками треплет мои волосы, от него слезятся глаза, тяжело дышать и сердце выпрыгивает из груди – на мгновение ощущаю себя свободной, будто я… настоящая. В этот миг приходит осознание: жизнь – не просто существование, а нечто большее. В шуме и свисте ветра скрыт шепот, который тихо, но внятно прочит что-то важное. Нечто такое, что я еще не нашла, что никогда не перестану искать.

Наверное, я просто чувствую себя живой. Неприлично, вызывающе и до пошлости живой, в отличие от моей сестры.

На этой дороге мне знаком каждый камень, каждый ухаб и все трещины в асфальте, его уже много лет не меняли. Почему? Дорога от города Килларни бежит меж зеленых низин и поросших сочной травой лугов к поселку на холме – здесь мы живем, и по этой дороге редко кто ездит. Глядя на горы, озера и замок Росс из раскинувшегося внизу города, чувствуешь себя как на безвкусной идиллической открытке, не хватает только коров на заднем плане. Если смотреть отсюда, то дома на холме можно принять за деревню, но вид обманчив. Всего два-три жилых дома, осиротевший склад Джона Дира, Bed & Breakfast для экономных путешественников и казино.

Запустевшая Дорога-в-никуда переходит в Мейн-стрит в Килларни, по ее сторонам плотно жмутся друг к дружке ярко раскрашенные домики с окнами и цветочными клумбами, а еще магазины и отели. Летом здесь на одного местного жителя приходится по четыре-пять туристов.

Сворачиваю в сторону от симпатичных ресторанчиков и кафе и стремительно лечу мимо булочных, фермерских магазинов и дома, в котором на верхнем этаже живут с родителями мой лучший друг Рави и его сестра-двойняшка Рина. Как заведено, на первом этаже размещается индийская забегаловка, собственность их семьи. Мистер и миссис Шарма мечтают в один прекрасный день передать забегаловку детям, но Рави и Рина переделают ее или в котокафе, или в комнату страха, чем разобьют родителям сердце. Еду сквозь густой аромат экзотических приправ и свежего хлеба. Чуть погодя проезжаю «Теско» и торможу, потому что моя цель – здесь, сразу за парковкой, где на первый взгляд нет ничего, кроме складов. Привязываю велосипед к фонарному столбу. Этот ржавый хлам достался мне по наследству от папы. Одна из немногих вещей, которые он оставил нам с Вики до того, как ушел. Мама зовет велосипед старым металлоломом и объясняет, что папа не хотел сдать его скупщику металла: говорил, мол, сломан же только переключатель скорости, а все остальное в порядке.

Ласково глажу седло и глубоко дышу. Пытаюсь выпустить остаток гнева и разочарования, но получается плохо.

Как она могла доверить Вики этой особе?

Как она может просить меня смириться с этим?

Как я могла вести себя так ужасно? Мама права – у нее нет выбора.

Голова тяжелая от мыслей, но я переступаю порог школы боевых искусств. Я живу не в Килларни, поэтому могу позволить себе некоторую роскошь – личный шкафчик, где меня ждут мой бамбуковый меч синай, темно-синее просторное кимоно ги и богу – экипировка. Богу и защитную маску мне предоставил спортивный клуб – еще один бонус, спасибо тренеру Люсинде: мы не могли позволить себе снаряжение. Сегодня они остаются висеть в шкафчике, я беру только ги и меч. Экипировка мне ни к чему: я хочу отточить свою ката, а не сражаться.

Переодеваюсь, слушая боевые кличи из додзе. Облачаюсь в кэйкоги, перевязываю растрепанные ветром локоны и по старой привычке зажимаю левую ноздрю. После перелома мой нос немного кривой, а Рави сказал, что его можно поправить, если давить в обратную сторону. Перед тем как выйти из неуютного коридора в тренировочный зал – деревянные полы, бамбуковые перегородки, японские окна и лампы, настоящая атмосфера Дальнего Востока, – пытаюсь привести в порядок скачущие галопом мысли.