Это признание неприятно поразило Патрика. Он и раньше подозревал, что Мередит лукавит, рассказывая о своих страхах и комплексах. Однако ему и в голову не приходило, что она так откровенно обманывает его. Впрочем, Мередит оправдывало то, что она старалась сохранить семью.

— Но у меня ничего не получилось, — печально вздохнула она. — Я же вижу — ты мрачнее тучи, и у тебя все валится из рук. Конечно, ты не выказываешь ко мне неприязни, наверное, жалеешь меня? Но я не нуждаюсь в твоей жалости! И не стану вымаливать твою любовь! Понял?

Патрик опустил голову.

— И запомни: я вышла за тебя замуж только потому, что хотела иметь ребенка! А ты казался мне подходящим для роли отца. «Ладно, — сказала я себе, — пусть это будет Патрик!» Это уж потом я полюбила тебя, а вначале…

Итак, Мередит лгала ему, притворяясь, что влюблена…

— Что ты на меня так уставился? Не ожидал такое услышать? Ладно, утешайся хоть тем, что за все годы нашего супружества я ни разу не изменила тебе. О Господи, какая же я была дура! Я ненавижу тебя, ненавижу!

— Если ненависть приносит тебе облегчение…

— Нет, она мне не помогает. Я ненавижу тебя, но и… люблю. Очень сильно люблю, Патрик. Ты для меня не только муж, но и отец. Наверное, потому, что много лет назад мой отец бросил меня. Знаешь, я всегда мечтала, чтобы он вернулся ко мне. И даже теперь, став знаменитой, я мечтаю об этом каждый день. Представляю себе, как он войдет, мы обнимемся и отец признается, что все эти годы помнил обо мне и любил меня. Но… ничего не происходит. Господи, я всех вас ненавижу! — Мередит снова зарыдала. — Все вы, мужчины, одинаковые! Вы только притворяетесь, что любите своих жен, но, увидев смазливую женскую физиономию, забываете обо всем на свете! Я всех вас ненавижу! — Мередит вскочила с постели и набросилась на Патрика с кулаками. — Ненавижу! Ненавижу! — исступленно повторяла она.

Он схватил ее за руки и держал, пока Мередит не пришла в себя. Всхлипнув, она оттолкнула Патрика и снова упала на постель.

— Боже, как я сегодня выйду на сцену! Сорву спектакль, не смогу петь!

Патрик присел рядом с ней и мягко проговорил:

— Мередит, я отношусь к тебе с уважением и… нежностью. Я не хочу, чтобы ты навсегда исчезла из моей жизни. Да, наше супружество не было идеальным, но у нас с тобой дочь, и я очень люблю ее. Может быть, нам с тобой следует попытаться наладить отношения…

— Нет, я не хочу и не буду жить с тобой, Патрик. Очевидно, я не гожусь для семейной жизни. Мне давно стало ясно, что я счастлива только в театре. Там моя настоящая жизнь, только там. В театре на меня смотрят тысячи восторженных глаз, зрители любят меня, и это дает мне счастье. — Помолчав, она добавила: — Да и к сексу я всегда была абсолютно равнодушна.

Патрик вздрогнул, и его лицо исказилось от боли. Что ж, если Мередит хотела ранить его, ей это удалось. Он и раньше подозревал, что в постели жена притворяется, имитируя горячую страсть и наслаждение. Однако Патрик наивно надеялся, что все-таки доставляет ей удовольствие. Ладно, теперь поздно что-либо выяснять и обижаться на жену.

— Слыша аплодисменты, я испытываю настоящее счастье, — продолжала Мередит. — Я чувствую, что нужна этим людям, которые пришли послушать мое пение и просто посмотреть на меня.

— Я тоже поклонник твоего таланта, — тихо промолвил Патрик. — И останусь им навсегда.

Вдруг Мередит бросилась к мужу в объятия, обхватила руками его шею и замерла. Он ласково погладил ее по голове.

— Я не хочу, чтобы ты исчезла из моей жизни. И все последующие мюзиклы буду сочинять для тебя, Мередит.