Дана их почти не слышит. Она умеет вот так не слышать. Она отгородилась от них стеной и утонула в себе. Ей хочется только одного: чтобы они поскорее ушли.

— Вот, кофе. Да держите же ей голову! Может, лучше водка или коньяк, как вы думаете?

— Дарья Андреевна, вы видите где-нибудь бар? Она жила здесь с детьми, к тому же она не пьет, иначе не сидела бы так, а напилась. Не знаю, правда, что хуже.

Горячий кофе льется на платье. Звон в ушах утихает. Двое. Мужчина — высокий, немолодой, в сером дорогом костюме. Женщина — смуглая, темноволосая, в синем платье. Его она покупала явно в дорогом бутике, но это не помогло, платье совершенно не идет ей. Неприятная дамочка. Дана морщится от яркого света, который заливает комнату — непрошеные гости раздвинули шторы.

— Кто вы и как сюда попали? Что вам надо? — спрашивает Дана.

— Ну, слава богу, вы нас здорово напугали. — Полковник облегченно вздыхает. — Дана, я не знаю, помните ли вы, но вы сами нас впустили. Мне очень жаль, что так случилось, пожалуйста, примите мои искренние соболезнования, я…

— Кто вы и что вам нужно от меня?

Полковник останавливается на полуслове и переглядывается со своей спутницей. За рассудок сидящей в кресле женщины он сейчас и гроша ломаного не дал бы, но она ему нужна. Он пришел в этот дом с совершенно определенной целью и полон решимости довести дело до конца. Сидящая в кресле хозяйка дома полностью сломлена, поэтому все должно получиться.

— Я вам сейчас объясню. — Женщина в синем достает какие-то бумаги.

«Что меня в ней так раздражает? — Дана недобро щурится. — Не могу понять, но она просто отвратительна. Почему?»

— Кто вы такая? — спрашивает Дана.

— Простите, я думала, вы меня запомнили, но… Извините. — Неприятная дама не привыкла извиняться, поэтому выглядит картонной куклой. — Я адвокат и сейчас представляю интересы своего клиента. Меня зовут Иванова Дарья Андреевна, вот моя визитка.

Белый прямоугольник соскальзывает на ковер и остается там. Дана понимает, что происходит что-то странное, но суть событий ускользает от нее. Впрочем, она несильно напрягается. Она уже все для себя решила. Вот сейчас они уйдут, и тогда можно попробовать исправить ошибку, допущенную судьбой. Она знает способ. Все равно она уже умерла.

— Что вам нужно? Я не собираюсь нанимать вас.

— Я знаю. — Адвокатесса морщится, и это не идет на пользу ее внешности. — Выслушайте меня, пожалуйста. Я действую от имени своего клиента. И уполномочена предложить вам следующее: мой клиент обязуется выплатить вам сумму в миллион долларов — незамедлительно. А вы, со своей стороны, подписываете бумаги, согласно которым отказываетесь от юридических претензий и ходом следствия интересоваться не станете.

— Что вы городите? У меня нет никаких юридических претензий, оставьте меня… о, нет! Вы не можете!..

Дана наконец ясно понимает, зачем эта парочка явилась в ее дом. Ей становится ясно, почему пожилой полицейский полковник неловко чувствует себя в ее гостиной и отводит глаза. И понимание это вырывает ее из состояния ступора.

— Мы изучили ваше досье. — Адвокатесса продолжает свой монолог, не обращая внимания на реакцию Даны. — И мой клиент осознает, каким страшным ударом стало для вас это… прискорбное происшествие. Поэтому сумму он назвал сам. И я думаю, она вполне достаточна, чтобы…

— Вы хотите сказать, что человек, убивший мою малышку, хочет заплатить мне за ее смерть?!

— Госпожа Ярош, не надо усугублять. Я понимаю, что вам трудно понять, но все же постарайтесь для вашего же собственного блага.