– Вторник-четверг, с шестнадцати тридцати до без четверти девятнадцати. – Девушка записывает информацию на визитке и называет цену за курс.

Я окончательно теряю желание посещать студию. У меня просто нет таких денег.

– Все нормально, – говорит Рита.

Она достает кошелек и платит вместо меня за обучение.

Приветливый администратор крепит степлером копию чека к визитке и протягивает мне.

– Сочтемся, – говорит Рита шепотом, подмигивает и трясет перед собой розовым кошельком с цветочками. – Тем более я обидела тебя вчера. Это мое извинение.

Нам говорят, что первое мое занятие уже сегодня и что меня ждут с нетерпением.

Рита говорит, что он, она показывает на меня, обязательно придет, и мы уходим.

До обеда мы гуляем по городу. Отдыхаем.

Утром нет смысла развлекать прохожих, все заняты, торопятся. Мы просто прогуливаемся и беседуем. Только я и Рита, без Аркадия, без Чарли, без лишних мыслей и проблем.

Как всегда, я молчу, она говорит.

Она много говорит.

Обо всем на свете и ни о чем. Болтает без остановки. Я только киваю и иногда произношу «угу», а Рита знает обо мне абсолютно все. Я не разговариваю, а она знает все о моем детстве, о моих родителях, о том, что я люблю и чего терпеть не могу, в общем абсолютно все.

У Риты такой дар.

После первой же встречи у меня не осталось от нее тайн. Она умудрилась разузнать даже то, что я от самого себя скрывал. Причем Рита это проделывает как бы случайно, вроде бы невзначай. Ей в разведку надо. Отличный сотрудник получился бы.

Мы гуляем, и она постоянно говорит, обсуждаем все на свете, а в итоге обо мне известны даже мелкие подробности, а о ней самой я знаю лишь ее имя. И нет ощущения, что Рита незнакомка, напротив, я уверен, что знаю ее лучше, чем самого себя.

Но на деле не знаю даже сколько ей лет.

– Рита, сколько тебе?

– Сколько чего?

– Лет. Сколько тебе лет?

– Балбес… У женщины не спрашивают такое.

Я говорю, что с виду староват для такой, как она. Любопытно, на сколько большая между нами разница, только и всего.

– Мне достаточно лет, чтобы не видеть в тебе старикашку. – Она специально шепелявит на слове старикашка, изображает маленькую девочку.

И мы больше к этой теме не возвращаемся.

Ближе к вечеру мы расходимся по делам. Я иду на курсы, а Рита собирается играть в переходе и петь свои песни. Зачем ей это? Уверен, у нее достаточно денег. Странное хобби.

Я прошу, пусть Рита напишет мне свой номер, на случай, если срочно нужно будет созвониться. Она смеется, мол, я настолько старый, что прошу записать. Мол, уже не в силах запомнить пару цифр.

– Я не пользуюсь телефоном. Это бич цивилизации.

Бич – это я, думаю про себя и продолжаю идти следом за Ритой.

– Когда захочешь, без труда найдешь меня. Без всяких телефонов. А сейчас поторапливайся на занятия. Хватит идти за мной. Опоздаешь!

– То есть ты знаешь способ, как с ней связаться? – перебивает Федор Петрович.

Я пожимаю плечами. Говорю, что не знаю, почему Рита так сказала, может, просто чтоб отвязался. А может, на самом деле считала, что я могу догадаться, где ее найти.

– Ты хочешь убедить нас, что Маргарита существует, но при этом упорно отказываешься помочь нам в поиске.

Меня раздражает, что глупая фальшивка обращается ко мне то на «вы», то на «ты».