Пустые шкафы и полки уже ничего не говорили ей; она закрыла их, оделась и пошла по дому, отворяя одно за другим все окна, хотя врывавшийся в них воздух был еще очень свеж. Но ей этого и хотелось - свежего воздуха и света, - чтобы все вокруг было светло.

В кладовке она нашла маленькую булочку, завернутую в белую салфетку, как видно оставленную для нее Джо; булочка была уже довольно черствой, но Рут отрезала от нее ломтик за ломтиком, намазывала маслом и ела, а потом пошла выпустить кур и собрать яйца.

И даже яйца выглядели как-то необычно, казались бледными, тусклыми, тяжелыми, как камни; она разбила два яйца, взбила с маслом, и они разлились по сковородке блестящей, золотисто-желтой аппетитной массой. У Рут возникло такое чувство, словно она никогда прежде ничего не ела. Еда была как открытие, как дар, да и все вообще было как дар, и она поняла главное: надо принять этот дар и быть довольной - не только ради себя, но и ради Бена. Именно этого он ждал от нее, этого хотел. А надолго ли ей такой дар?

В восемь часов появился Джо. И когда он шел навстречу ей сквозь солнечную дымку, она увидела, что и он стал другим: его бледная кожа и волосы были как у новорожденного младенца, а движения легки и исполнены грации, чего она никогда прежде не замечала. Он остановился, взглянул на ее лицо, улыбнулся, и его тревогу как рукой сняло.

Он сказал:

- Завтра...

- Завтра пасха. Да. А ведь я забыла, Джо... О, как я могла забыть!

Пасха - это же так важно. Промелькнуло воспоминание о прошлом годе, когда пасха была более ранней - в марте: тогда все еще стояла настоящая зима.

- Нам надо пойти, - сказал Джо. - Или я пойду один, если ты не хочешь. Я понимаю, что тебе, может, не хочется. Но кому-то надо пойти.

Он поглядел вокруг, потом на небо над рощей.

- Денек - лучше не бывает. Нечасто в этот день выпадает такая погода.

Он заговорил о том, что надо набрать цветов - в лесу и вдоль изгородей - и мху у берега ручья. Вечером в страстную субботу все приходят с цветами на кладбище и трудятся так целыми часами дотемна, а то и позже - с фонарями, - обкладывают могилы дерном и сажают цветы, создают красивые цветочные узоры, чтобы наутро в день воскрешения все усопшие были украшены свежими цветами.

- Если хочешь, я могу пойти один и сделаю все сам.

- О нет! Нет.

Ведь ей впервые предоставлялась возможность сделать что-то осязаемое для Бена, и вместе с тем хорошо будет прогуляться с Джо по лесам и лугам, наполняя корзины влажным зеленым мхом и весенними цветами.

- Нет, мы должны пойти вместе.

Джо нахмурился и отвел глаза.

- А как остальные? - спросила Рут.

Он пожал плечами.

- Ну... Может, Элис придет?

Но он отрицательно покачал головой.

Все в этот день казалось зеленым и золотым, и даже небо словно бы вобрало в себя отблески золотисто-белого солнца и запрокинутых к небу желтых цветочных чашечек на полях, и на лугах, и на лесных опушках.

Приостановившись на миг на вершине склона и глядя вниз на поля, Рут и Джо сначала увидели только бледно-зеленую дымку, наброшенную, словно ажурная вуаль, на верхушки деревьев с набухшими, начинавшими выпускать первый листок почками. Рут казалось, что она никогда еще не видела такого множества оттенков зеленого: изумрудную зелень лиственниц, окаймлявших березовый лес, и желтовато-зеленые листочки молодых тополей, и пепельно-зеленые - ракит, и соломенно-оливковую поросль молодой пшеницы. В тени трава была темно-зеленой, как мох, а на пригорках, в лучах солнца, казалась почти бесцветной; когда же они вступили в лес, там царил зеленый полумрак, как на дне пруда, а листья колокольчиков у их ног отливали зеленым лаком.

Они спустились вниз через березовую рощу прямо к ручью и прошли мимо того места, где Рут впервые повстречалась с Беном, и она узнала это место, но не остановилась, это не взволновало ее, она испытывала только чувство довольства.