— То, — с торжеством закричал он, — что раз всюду пол, то мы никуда упасть не можем и на нас ничто упасть не может! Сто процентов удобства и безопасности. Скажешь, нет?

Ика надолго задумалась. Потом посмотрела на Горошка, и во взгляде ее несомненно таилось восхищение. Вернее, даже не таилось. Наоборот!

— Дай руку, — сказала она. — Честное слово, ты, наверно, прав!

Горошек скромненько опустил глаза, но улыбка, то и дело появлявшаяся на его губах, вовсе не свидетельствовала об излишней скромности. Чтобы скрыть ее, он потянулся к овальному сосуду, в котором лежали незнакомые многоцветные фрукты. Его уже не удивило, что стенка сосуда сама открылась навстречу его руке.

Взял в руку плод и откусил кусок.

Он не сказал ни слова, только вздохнул. Но как вздохнул! При виде его закатившихся от восторга глаз Ика почувствовала такой аппетит, что сама не заметила, как схватила не то апельсин, не то персик и… ароматный сок потек у нее по подбородку, как у малыша из детского сада.

— Смотри, измажешь кресло! — пробормотал Горошек с набитым ртом.

Но было уже поздно. Ика, боясь запачкать свой светлый свитер, машинально нагнулась вперед, и струя сока брызнула прямо на выгнутую ручку кресла.

— Срамота! — проворчал Горошек. — Видишь?

Ика наклонилась над креслом. А потом…пренебрежительно пожала плечами.

— Что «видишь»? Ничего не вижу.

— Как? Там, наверно, пятно…

— То-то и есть, что никакого пятна. Попробуй найди.

Горошек с сердитым видом встал, подошел к креслу Ики и действительно ничего не обнаружил.

— Как же так? — спросил он.

Ика спокойно доела плод, а потом, вместо того чтобы вытереть руки платком, начала обтирать их об кресло.

— Ну, знаешь, это уже верх… — грозно начал было Горошек, но запнулся и замолчал.

Потому что это действительно был верх всего, что можно вообразить. Рука Ики не только вдруг стала сухой и чистой, но даже произошло нечто совершенно непредвиденное. «Вечное» чернильное пятно на среднем пальце правой руки — пятно, которое никогда в жизни не отмывалось, — теперь исчезло.

— Да, это уже верх всего, — повторил Горошек.

А потом, осененный внезапной мыслью, осмотрел подошву своих ботинок и, обернувшись, оглядел на левую штанину своих шортов, на которых еще с лета красовалось большое пятно от черники.

— Да по… посмотри! — захлебнулся он от восторга. И подошвы ботинок были чисты, словно стекло после весенней уборки, а шорты? Словно только что из магазина!

— Ого! — засмеялась Ика. — Это действительно верх всего: Горошек в чистых шортах.

Горошек, не удержавшись, тоже засмеялся.

— Нет, ты видала такое? Это просто какой-то гибрид пылесоса с химчисткой…

— … с фруктовым магазином, кос… космическим кораблем и…

— … и астрономической обсерваторией! — закончил Горошек, принимаясь за другой плод, бледно-салатного цвета, который таял во рту, как шоколадное мороженое, а вкусом напоминал нагретую солнцем, чудесную спелую землянику.

Словом, на космическом корабле воцарилось веселое, приятное настроение.

Ребята удобно устроились в креслах друг против друга и то хихикали просто от радости, то болтали, как две сороки.

Потом Горошек опять посерьезнел. Он встал и начал обходить все окна. Стоило ему остановиться возле какого-нибудь из них, матовая поверхность окна делалась прозрачной как хрусталь. В нем появлялась безграничная панорама Вселенной, черное космическое пространство, где, словно искры, летели мириады светящихся полосок.