Когда Келли пришла, Чарлз был на ногах. По-видимому, Джо разбудил его, обратившись за помощью, и привел к себе.

Во что бы то ни стало ей следует убедить Тома, что о его условии «никаких врачей и никакой больницы» надо забыть.

Она поговорит с Томом как друг, имеющий медицинские познания. Она убедит его обратиться в больницу — не обязательно сегодня же вечером, если только этого не потребуют обстоятельства, но хотя бы завтра утром.

Распрямив плечи, Келли решительно постучала в дверь комнаты Тома.

— Открыто.

Повернув ручку, она шагнула в его комнату — впервые в жизни.

Том сидел на кровати в футболке и шортах. Его волосы были еще влажными после душа.

— Чувствуешь себя лучше? — спросила Келли.

Том неопределенно мотнул головой.

Такого пациента у нее еще не было. Она знала, как расположить к себе детей — плюшевой игрушкой или необычной шляпой. Как завоевать доверие Тома, она не знала.

Лучше всего сразу приступить к делу.

— С кем ты хочешь сейчас поговорить, Том, с доктором Эштон или со своей подругой Келли?

Том улыбнулся:

— Разве можно вас разделить?

— Нет — но если доктор Эштон скромно сидит на стуле и вежливо просит ответить на вопросы, то подружка Келли усядется на стул, как ковбой, и начнет выбивать правду с жестокостью индейца.

Том бросил на нее пристальный взгляд, который она почувствовала почти физически. Потом отвел глаза и с шумом выдохнул:

— Я должен был рассказать тебе все раньше… — Он кашлянул. — В аэропорту Логана я увидел одного человека. Я думаю, что это международный террорист по прозвищу Торговец, на счету которого взрывы в различных странах. В 1996 году я участвовал в операции по его поимке. Мы должны были схватить Торговца незаметно. Но кто-то начал стрелять раньше времени, и этому ублюдку удалось бежать. Боюсь, что он нас всех запомнил в лицо. Долгое время мы полагали, что Торговец получил смертельное ранение, но спустя несколько лет появилось подозрение, что это не так. А человека, похожего на Торговца, я видел не только в аэропорту. Я встретил его здесь, в Болдуинз-Бридж.

— И что ты об этом думаешь?

— Я никогда не делаю категорических заключений. — Том провел рукой по голове, словно она заболела снова. — Не обращай внимания. Все в порядке. Я, по-видимому, счастливчик. Когда взорвался вертолет, я поначалу даже не потерял сознания.

— Период ясного сознания, — тихо произнесла Келли. Она знала, что даже при тяжелых травмах головы внутреннее кровотечение вызывает кому только через час или два.

— Точно. Я потерял сознание только через несколько часов. Мой заместитель, Джаз, сделал все возможное, чтобы доставить меня к доктору, но первую помощь мне оказали только через пятнадцать часов. К этому времени я уже находился в глубокой коме. У меня были многочисленные кровоизлияния. Хирург просверлил маленькую дырочку в моем черепе, осушил все, что надо было осушить, и закрепил то, что надо было закрепить. Я очнулся после этого только через несколько недель.

Через несколько недель очнулся? Боже, действительно он счастливчик.

— У меня восстановилось все. Каких-то последствий травм головы нет. Я могу говорить, ходить, читать и писать. Я помню все — в памяти никаких провалов нет. Я прошел тесты по определению различных цветов. Кроме одного. Но это пустяковый тест.

Он оперся рукой на изголовье кровати.

— Когда я вернулся в Америку, у меня вышла небольшая стычка с контр-адмиралом, который пытался ликвидировать шестнадцатый экипаж. — Том откинулся назад, прислонившись головой к стене. — Я погорячился.

Потом Том начал рассказывать о комиссии психиатров, о ее мнении, что именно травма вызвала его агрессивное поведение, о том, что ему дали месяц, чтобы прийти в норму.