Но Сибела задумала поставить мины прямо рядом с немецкими казармами, возле станции, поблизости от окраины города. Можно было почти гарантировать, что это место немцы не охраняют.

Джо заложил мины под рельсы, Люк-младший заминировал дрезину. Пока эти двое делали свое дело, Сибела и Чарлз следили за тем, что происходит вокруг.

Чарлзу было страшно. Не за себя. За Сибелу. И ему очень не нравилось то, что происходило вокруг. Как никогда раньше, он хотел домой…

Когда машина Джо, подъехав к железнодорожной станции, остановилась, Том сказал:

— Спасибо, что подвезли.

Джо лишь молча кивнул.

Открыв дверцу, Том выбрался из машины.

Чарлз поспешно опустил стекло:

— Кстати, чуть не забыл. Если ты обидишь Келли, я тебя убью. Медленно и мучительно.

Конечно, Келли говорила ему, что не собирается замуж за Тома, но Чарлз знал, чего стоят слова женщины. Впрочем, он и сам не мог определить, как бы отнесся к такому браку — с радостью или негодованием.

Том, к счастью, был достаточно сдержан.

— Мистер Эштон, могу вас заверить, что в мои намерения не входит…

— Меня не волнуют твои намерения. Я знаю, что ты не собираешься ее обидеть. Я просто предупреждаю тебя — не делай этого.

Нажав кнопку, он поднял стекло.

Какое-то мгновение Чарлз думал, что Том постучит в стекло и потребует продолжения разговора. Но тут к станции стал подходить поезд, и Том рванулся к платформе.

Джо некоторое время смотрел вслед Тому.

— Он хороший парень, — наконец произнес он. — И он любит Келли. Я в этом совершенно уверен. Не знаю, что это на них нашло сегодня в доме, но я думаю, что и она любит его, хотя оба не хотят в этом признаться.

Чарлзу эти слова не понравились. Он считал, что о своей любви люди должны хорошо знать.

— Вот как? — проворчал он. — Если она любит его, у него появляется возможность в самом деле ее обидеть.

Как там звали этих глупых музыкантов, которые несколько лет назад написали эту дурацкую песню с припевом: «Все, что нам нужно, — это любовь»? Что эти ребята знали про любовь? Для Чарлза любовь, когда он нашел ее, оказалась проклятием и источником душевных мук.

И поэтому позднее он стал избегать любви, всякой привязанности. Потому-то он и не допускал в свой мир свою вторую жену, Тину. И потому он держался в стороне от дочери — чтобы когда-нибудь привязанность к ней не принесла разочарования.

Может, Келли и Тому повезет, и их отношения останутся случайными. Случайные встречи друг с другом, случайный секс. И никакой любви.

Никакой привязанности.

Никакой сердечной боли.

И никаких вопросов, «что было бы, если» и «что могло бы произойти», которые мучают потом всю жизнь.

Приняв душ, Келли начала прибирать в комнате.

Нижнее белье и футболку следует отправить в шкаф на полки. Другую одежду — в платяной шкаф на вешалки.

Внезапно в голову ей пришла мысль — кого это она дурачит? Она живет именно здесь, хотя и пытается уверить себя, что живет в Бостоне. Где бы она сейчас ни развешивала одежду, совершенно ясно, что в свои тридцать два года она перебралась обратно, в город своего детства.

Хотя это звучало почти торжественно, слова эти содержали печальный подтекст. Ее отец умирает, и именно это было причиной ее появления здесь. Она смогла приехать сюда только потому, что ее оставил муж и у нее нет детей. Если бы она не потерпела крах во всем, в чем только возможно, она бы здесь не появилась.

И она не может жаловаться на судьбу — в ее неудачах есть доля и ее вины. Первый брак был столь кратковременным, что его и браком считать нечего.