После тщательного осмотра и быстрых тест — анализов, меня перенаправляют в гинекологическое отделение, где тоже осматривают и делают ультразвуковое исследование. Доктор, женщина средних лет в очках, смотрит на меня усталым взглядом без каких-либо других эмоций. Я сижу в кресле, ожидая своей участи, предполагая самые ужасные варианты.

— Вы были беременны, мисс Памер, — произносит доктор. Я отрицательно качаю головой, воспринимая ее реплику, как вопрос.

— Нет, я регулярно пью таблетки. И у меня месячные были… — хмурю лоб, пытаясь вспомнить, когда…

— Если вы употребляете гормональные препараты, то критические дни могут начинаться вовремя даже во время беременности. Сожалею, но вы попали в один процент, который допускает подобное. — Она бесстрастно смотрит на меня. — И раз вы не планировали беременность, то для вас не будет трагедией, что плод прекратил развиваться где-то две недели назад, замерев на сроке три-четыре недели. Причины могут быть самые разные. Самая распространенная — генетические нарушения у зародыша. Сейчас у вас начался воспалительный процесс, который, в итоге, привел бы к выкидышу. Я предлагаю незамедлительно провести операцию.

— Аборт?

— Есть другие предложения? Хотите ждать, когда начнется кровотечение? — доктор смотрит на меня с нетерпеливым напряжением. Я потираю виски кончиками пальцев, пытаясь сконцентрироваться. Мне хочется плакать и нервно смеяться одновременно. Этот ублюдок Джейсон виноват в том, что я оказалась здесь, он с его упрямым эгоистичным нежеланием предохраняться. Чертов один процент. Почему я такая везучая?

— А он точно умер… то есть, не развивается? — спросила я, нервно кусая нижнюю губу.

— Абсолютно, — заверила меня доктор.

— Хорошо. Я согласна на операцию.

Сейчас придет сестра и отведет вас в операционную. Это не займет много времени. Мы продержим вас пару дней, чтобы убедиться, что операция прошла без последствий для здоровья и отпустим. Не переживайте. Такое бывает. Не вы первая, не вы последняя.

Я почти не слушала, что мне говорили. Я смотрела на свои дрожащие пальцы и думала о том, каким был бы мой ребенок, останься он жив… Смогла бы я? Теперь уже не узнаю.

Вот таким коротким оказался мой опыт первой беременности. Наверно, я должна была прийти в ужас от случившегося, но слишком много ужасного происходило в моей жизни за последние месяцы. Мик был потрясен, когда я сказала, почему меня оставляют на два дня в клинике.

— Пожалуйста, найди мне квартиру. Я оплачу. У меня есть деньги, — попросила я. — Прости, я не могу остаться у тебя или Марины.

Вместо двух дней я провела в клинике четыре, кровотечение было слишком сильным и меня оперировали повторно. Я находилась в состоянии полной апатии, не реагируя даже на попытки Марины, которая дважды меня навещала, растормошить меня. Мик продолжал настаивать на консультации психолога, но я не видела в этом смысла. Я не чувствовала, что нахожусь в критическом состоянии. Напротив, мне казалось, что я нашла некий запас душевных сил, которые помогали мне держаться. Пока я была в больнице, Мик нашел квартиру. Недалеко от своего дома (думаю, он сделал это специально). Недорогая однокомнатная квартира-студия, вполне уютная для недолгого проживания. И вид сносный. Правда, первый этаж, но мне ли жаловаться. Я принимаю решение поехать к родителям за вещами, и Мик снова вызывается помочь. Я рада, что он будет со мной. Одна бы я не вынесла все эти расспросы и сочувствующие взгляды. Вряд ли я выгляжу счастливой, даже если буду сильно стараться. Андреа и отца ещё можно обмануть, но не маму. Я так сильно волновалась из-за предстоящего визита, а прошло все лучше, чем можно было пожелать. Увидев меня и Майкла вместе, родители расплылись в довольных улыбках и напрочь забыли о том, что я когда-то встречалась с Джейсоном Доминником.