Я прячусь от истины, от правды.

Я знаю, что Джейсон Доминник преступник. Он истязал меня и других женщин до меня. И неважно, сколько денег он заплатил в итоге. Он убил моего друга, не своими руками, но его вина для меня абсолютна. Он похитил мою сестру. Разрушил до основания мою жизнь. Мои родители обезумели от горя, потеряв все то тепло и понимание, что было между ними. Меня окружает мрак, хаос и руины.

Я знаю имя демона, который сотворил это. Я не понимаю, зачем и почему он делает то, что делает. И какие безумные мотивы использует. Никаких вопросов. Больше не интересно.

Но я люблю его. Все равно люблю. Несмотря ни на что.

И я убью его. Потому что, видит Бог, у меня нет другого выхода.

А если я не смогу жить, то… я не буду жить.

Иногда, на краю, когда впереди и сзади одна только боль и неразбериха, выбор становится невероятно простым.

Так я жила несколько следующих месяцев до воплощения в жизнь плана Дино Орсини, с которым мы периодически встречались, чтобы обсудить детали, нюансы. Я получила четкие инструкции, план был расписан по шагам. Никакой осечки быть не могло. Я четко осознавала, на что иду, каков будет итог задуманного мероприятия. И в то же время я пребывала в странно коматозном состоянии, мною двигала одна только ярость, отчаянное желание, чтобы все закончилось. Не ради меня. Я, наблюдая каждый день, как угасает моя мать, отчаявшаяся найти Андреа, наш лучик, нашу веселую девочку, без которой дом погас, опустел, превратившись в склеп для нашей боли. Я не могла находиться там. И папа… Когда он не пришел ночевать в первый раз, мне показалось, что мама выдохнула. Ей было проще умирать от горя в одиночестве. Не хотела делиться с ним, лелея свою боль, как потерянного ребенка.

Я сжимала кулаки, кусая губы до крови. Как он мог? Как мог Джейсон заставить нас пройти через то, что лишило жизни его мать? Что он хочет? Чтобы я поняла? Прошла весь его путь?

Каким больным, бесчеловечным нужно быть?

Какой ничтожной была я, продолжая любить его, даже глядя на мучения моих близких. Боже, я даже не знала, что сейчас происходит с моей сестрой.

В такие моменты я ненавидела себя больше всего, потому что я принесла горе в мой дом. Я – источник зла. Я, одержимая Дьяволом, позволила ему войти и разрушить, сломать, осквернить то, что я считала святым. Моя семья – нерушимый храм, святыня, в которую я верила, крепость, которая не пала, не сдалась в самые страшные времена. Война не сломила нас. Но это удалось человеку. Из плоти и крови.

Человеку, который говорил, что любит меня.

И прислушиваясь к себе, к эху своих чувств и воспоминаний, к отражению его глаз в моменты особой близости, я понимала: он не лгал. Он любил. Или безумная любовь, или лютая ненависть способны заставить творить человека подобные ужасы.

Я всегда это знала.

Любовь этого мужчины смертельно опасна.

Я гребаная смертница, которая сама надела пояс шахидки, позволила заминировать стены своего дома.

А теперь пришло время исправлять ошибки. Думать о том, что будет после, не хотелось. Дино ничего не обещал. Он каждый раз, когда мы проговаривали детали, повторял, уверена ли я, не передумаю ли. Смешной человек. Как я могу передумать?

Когда до дня икс оставались какие-то десять дней, я внезапно успокоилась. Приняв неизбежное, я не видела смысла в лишних терзаниях. Странно, но я ни разу не спросила у Орсини, как Андреа вернется к нам после смерти Доминника, если никто не знает, где он ее скрывает. Спасет ли его убийство от расправы над Андреа. И жива ли она сейчас? Дино не дал мне никаких гарантий. Да и какие гарантии могут быть? Я в любом случае сделала бы все возможное, чтобы вернуть сестру с любой долей вероятности. Переговоры с Доминником бесполезны, учитывая то, что случилось с Миком. Мик… Стоило подумать о нем, как сердце покрывалось инеем от леденящей душу ярости, обращенной против его убийцы.