— Он говорит, что замажет щели глиной, — перевел Алимов.

— Фиг с тобой, — согласился Ашот. — Мое дело предложить, его дело отказаться.

— У ребенка потница, Исмаил. Нужна присыпка… — говорила медсестра.

— Он спрашивает, не опасно ли? Беспокоится очень.

— Скажи, что через две недели все пройдет. Только пусть он не заставляет ее работать. Полгода ей нельзя носить тяжести. Так и переведи. Пусть мать только ухаживает за ребенком.

— Да не о работе он спрашивает, — хмыкнул Ашот, снова взял чайник, но передумал и вернул его на место. — Его интересует, когда ему спать с ней можно будет… Красивая хоть?

— Как атомная бомба, — предположил Нестеров.

— У вас, мужиков, только одно на уме, — ответила медсестра.

Махмед низко поклонился Алимову и протянул медсестре замусоленную пачку розовых купюр. Девушка сделала вид, что не увидела денег, повернулась и пошла к выходу — она уже не могла дышать здесь.

— Не надо, дядя! — Вартанян похлопал афганца по плечу. — Убери свои вшивые бабки! Скоро мы вам построим коммунизм, и все деньги отменят. И все будет бесплатным… — И добавил Алимову: — Исмаил, передай бойцам, если кому афгани нужны, пусть возьмут. Но только так, чтобы мы с Нестеровым этого не видели.

Афганец, все время кивая головой, низко кланялся. На обратном пути Ашот сказал Нестерову:

— На душмана он не очень похож, как ты думаешь?

— Да вылитый душара! Нервничал очень.

— Да, я тоже обратил внимание. Видел, как он быстро спрятал патронташ?.. А ты что скажешь, востоковед?

Алимов пожал плечами.

— Тупой он какой-то… Ребенок лежит у окна, но никто его не переложит к другой стене.

— Да просто переволновался, — сказала медсестра. — Такая орава военных к нему в дом зашла… — Она вдруг обернулась и с удивлением добавила: — Легок на помине… Смотрите, за нами бежит…

Глава 3

Афганец глубоко дышал и быстро переводил взгляд с Нестерова на Алимова. Наконец он взял под локоть солдата и потянул, предлагая отойти в сторону.

— Что-нибудь случилось, чувак? — насторожился Ашот.

Глядя на Нестерова, афганец прошептал:

— Я хочу сказать вам… Уезжайте отсюда, немедленно. Как можно быстрее!

— Алимов, спроси его, почему у него такие глаза круглые? — сказал Нестеров.

— Поверьте, — еще тише проговорил Махмед, — я не связан с моджахедами. Я хочу работать, у меня есть земля. Мне надо растить детей. Но они убьют их, если я перестану выполнять волю хозяина… Не спрашивайте, я не могу сказать вам всего. Если вы не уедете отсюда, то будет беда… Ради Аллаха, уезжайте!

— В кишлаке есть душманы? — спросил Нестеров.

Алимов перевел.

Афганец покрутил головой и почти выкрикнул:

— Нет, нет! Но клянусь детьми, что ни слова не солгал вам!

Он замолчал, оглянулся и почти шепотом добавил:

— Да простит меня Аллах… Я скажу вам. Они придут. Скоро. Здесь они хотят обустроить свои склады. Много складов с оружием, гранатами и минами…

Махмед замолчал и, ни слова не говоря больше, быстро пошел в обратную сторону.

— Ты правильно перевел? — спросил Ашот у Алимова.

— Клянусь Аллахом, — попытался сострить солдат. — Дословно.

— Пошли отсюда, — коротко сказал Нестеров и зашагал вперед.