Мы ошибались.

Теперь мы с Братом Тислом пытались найти способ остановить мои видения, и само существо.

Я рассеянно потерла небрежно сшитую линию на моем мизинце. Он чесался, когда я была расстроена, напоминая мне о времени, когда я была на арене Ледокровных пытаясь сделать что-нибудь, чтобы помочь Аркусу занять его законное место в качестве короля. Но когда Минакс все еще где-то там, овладевает телами других людей и выжидает своего часа, я задавалась вопросом, причинило ли уничтожения трон больше вреда, чем пользы.

Аркус наблюдал за мной пару минут, затем взял меня за руку и провел через едва заметное отверстие между вечнозелеными растениями на извилистой дорожке. — Я хочу показать тебе кое-что. Закрой глаза.

Я позволила ему весть меня по тому, что было, похоже, на плиты и губчатые сосновые иглы, пока дорого не изменилась на гравий, который хрустел под нашими сапогами.

— Хорошо. Теперь можешь открыть глаза.

Он держал мои пальцы, когда я открыла глаза, чтобы увидеть растения, цветы, кусты и маленькие деревья, окружающие нас. — Все белое, — вздохнула я, двигаясь к плантации взрыва алебастрового цвета, лепестки вздымались, отражая солнечные лучи. Я потянулась, и мой палец почувствовали, холод. — Они сделаны изо льда!

Аркус подошел сзади, его грудь слегка коснулась моей спины. Его рука прикоснулась к моей, когда он зацепил цветок, которого я коснулась. — Они тебе нравятся?

Лепестки, как белая древесная стружка, поднимались над нежно скручивающимися стеблями, а кустарники щеголяли листьями в самых нежных, ажурных, кружевах. Высокие, пушистые листья, согнулись над плотно сплетенным узлом ледяных бутонов роз, как родители, наблюдающие за спящими детьми. Миниатюрные деревья с полупрозрачными стволами, выгравированные в ледяном лесу, имели плоские, жильные листья персиковой формы. Кристаллы льда висели как замороженные слезы с каждой ветви и стебля. Скрученные, эфирные фигуры звенели все вместе от утреннего ветра.

— Это прекрасно. — Я повернулась к Аркусу. В его глазах сверкнули какие-то ожесточенные, но нежные эмоции.

— Я надеялся, что тебе понравится, — сказал он мягко. — Хотя это не самый логичный подарок для Огнекровной.

Уязвимость зависла на его лице, и причина этого ударила меня. — Ты все это сделал? — Я с благоговением осмотрела на сад. Там были слои и слои раскачивающихся цветов, тщательно вырезанных кустарников и элегантных деревьев, окруженных изогнутой ледяной стенкой, шириной в четыре фута. — Сам?

Он кивнул, губы слегка скривились. — Это разочаровало лорда Устатиус, когда он нашел меня здесь, а не в зале совета. Я сказал ему, что это помогает мне думать.

— А это так?

— Да. Это помогает мне думать о тебе.

Его нежность смягчила последнее напряжение моего тела. Его руки сомкнулись вокруг меня, а мои изогнулись вокруг его спины, наши губы соприкоснулись осторожным движением, словно мы были сделаны из того же тонкого льда, что и ледяные лепестки, и могли треснуть, если слишком сильно надавим.

Моя горячая кожа постепенно согревала его, а его шокирующие холодные губы, успокаивали меня в мягкой прохладе. Поцелуй был гладким, ищущим. Его недавно выбритая челюсть была как шелк, с легким ароматом мыла, и с оттенком его собственного, уникального запаха, который я находила более пьянящим и приятным, чем ароматы полевых цветов.