Спархок был слегка удивлен политической зрелостью своей юной жены. Структура власти в Эозии всегда зависела от довольно хрупкого равновесия между властью церкви и властью королей. Стоило нарушить это равновесие, и дела шли наперекосяк.

– Ее величество права, Лэнда, – сказал он задумчиво. – Эозийские монархи за последние пару поколений не были особенно сильными. Алдреас был… – Он замялся, подыскивая слово.

– Болваном, – хладнокровно высказалась его жена о собственном отце.

– Я бы не стал выражаться так резко, – пробормотал он. – Воргун сумасброден, Сорос – религиозный фанатик, Облер стар, а Фридаль правит только с соизволения своих баронов. Дрегос позволяет своим родственникам решать все за него, Бризант Камморийский неумеренно сластолюбив, и я даже не знаю имени нынешнего короля Рендора.

– Оджарин, – вставил Келтэн. – Да только какое это имеет значение?

– Так или иначе, – продолжал Спархок, откинувшись в кресле и глубокомысленно потирая щеку, – в то же самое время у нас имеется изрядное количество весьма способных церковников. Долгое бессилие Кливониса некоторым образом поощряло патриархов действовать по своему разумению. Если б где-нибудь освободился трон, тот же Эмбан, Ортзел или Бергстен были бы не худшими на него кандидатами, и даже Энниас был весьма и весьма искушен в политике. Когда короли слабеют, церковь набирает силу – иногда даже чересчур.

– Валяй напрямик, Спархок! – проворчал Платим. – Ты что же, хочешь сказать, что мы должны объявить войну церкви?

– Не сегодня, Платим, хотя эту идею стоит приберечь про запас. Именно сейчас, я думаю, самая пора послать в Чиреллос кое-какие предостерегающие сигналы, и именно это может сделать наша королева. После того как она обвела всю курию вокруг пальца во время выборов Долманта, они, я думаю, не пропустят мимо ушей ни единого ее слова. Я даже не уверен, Лэнда, что это письмо так уж нуждается в смягчении. Посмотрим, удастся ли нам привлечь их внимание.

Глаза Лэнды загорелись.

– Именно так и следует играть в эту игру, друзья мои! – воодушевленно воскликнул он. – Вы только учтите, – заметил Келтэн, – вполне возможно, Долмант и сам не понимает, что перешел границу. Может быть, он послал Спархока в Ламорканд как временного магистра Ордена Пандиона и совершенно не учел тот факт, что Спархок еще и принц-консорт. Сарати сейчас чересчур занят.

– С такой рассеянностью ему нечего делать на троне архипрелата! – напористо объявила Элана. Глаза ее сузились, что всегда было опасным признаком. – Дадим ему ясно и недвусмысленно понять, что он задел мои чувства. Он из кожи вон вылезет, чтобы загладить свою вину, и я, быть может, сумею этим воспользоваться, чтобы вернуть это герцогство к северу от Ворденаиса. Лэнда, есть ли у нас какой-нибудь способ удержать людей от того, чтобы завещать свои владения церкви?

– Это древний обычай, ваше величество.

– Знаю-знаю, но земля-то изначально принадлежит короне. Разве мы не имеем права хоть в какой-то степени решать, кто ее унаследует? Казалось бы, если дворянин умирает бездетным, следует ожидать, что его земли вернутся в казну, но всякий раз, когда в Элении объявляется бездетный нобиль, церковники кружат над ним, точно стая стервятников, уговаривая отдать земли им.