— Вы хотите сказать, — с ужасом проговорил Крейг, — что тайное ядро инквизиции, следуя секретным инструкциям церкви, охотилось за каждым, кто не исповедовал ортодоксального католицизма?

— Нет, лейтенант, я не это хочу сказать.

— А что же?

— Церковь твердо следовала своему решению о роспуске инквизиции. Никаких секретных инструкций не существовало, но тайна была, потому что часть инквизиторов считала невозможным отказаться от своего — великого — предназначения. Прежде чем отойти в мир иной, они воспитали своих восприемников, а те, в свою очередь, воспитали других. Цепь эта не прервется с нашим уходом в небытие, ибо мы растим наших последователей, но что еще важнее, ведем битву с врагом.

— Но это слишком, — возразила Тэсс, чувствуя, что того и гляди, повредится умом. — И все из-за того, что ваши жертвы не ходят по воскресеньям на мессы?

— Не упрощайте! Мне все равно, ходит ли человек на мессы по воскресеньям или нет. Любой, кто так или иначе почитает единого Бога, — не моя забота. Но те, кто верят, будто у истинного милосердного Господа есть всесильный соперник — бог зла, сами являют собой зло не меньшее, чем бог, которого они ненавидят. Митраисты, — незнакомец чуть не сплюнул от отвращения, — их последыши альбигойцы, проклятые дуалисты, выжившие после Монсегура, — вот кто мои враги. Им удалось бежать, прихватив с собой своего идола, и притаиться. Они расползлись повсюду, эта зараза разрасталась как нарыв. Они вышли из-под нашей власти, или, если быть точными, намереваются захватить власть над всем миром. Они убили вашего друга. Они убили вашу мать. Они хотят убить вас. Я не успокоюсь, пока не уничтожу их!

— Погодите минуту, остыньте, — сказал Крейг. — Что вы имели в виду, когда сказали, что они намереваются захватить власть во всем мире?

— Ускользнув из Монсегура, горстка еретиков бежала из Юго-Западной Франции, стремясь как можно дальше уйти от преследования. Они направились на юг, в Испанию, где нашли убежище в уединенной горной долине среди вершин хребта, который сейчас называется Пиком Европы. Там они, решив восстановить свой культ, выучили испанский язык, восприняли испанские обычаи и, успешно слившись с местным населением, стали в строжайшей тайне поклоняться своим мерзким идолам. За двести с лишним лет община еретиков разрослась, и они начали посылать единоверцев в другие районы Испании. Если не будет обнаружено их главное логово, у презренных тварей останется шанс сохранить свою отвратительную веру.

— Памплона и Мерида, — обронила Тэсс.

Незнакомец, насторожившись, спросил ее:

— Почему вы вдруг назвали эти города?

— Присцилла, женщина, которую ваши люди отвезли в клинику, рассказывала мне о них, — ответила Тэсс. — По существу, о митраизме я все узнала от Присциллы. Она прежде была преподавателем и университете.

— И что же вам известно о Памплоне и Мериде?

— В научных экспедициях по тем районам она видела митраические скульптуры в пещерах.

— По правде говоря, я этого не ожидал. Вы сообщили неизвестные факты. Мы пытаемся найти главное логово, а вы, возможно, навели нас на более мелкие.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, — вмешался Крейг. — Что вы имели в виду, когда говорили, что они намереваются править всем миром?

— Итак, через двести лет еретики почувствовали себя в безопасности. Однако в 1478 году начала действовать испанская инквизиция.