|
- Сядь, - сказал Нтайен Вейни, показав на скамью, где стояли его лечебные средства и инструменты. Ловкие руки Нтайена смазали каждую рану обезболивающей мазью; некоторые ему пришлось вскрыть, и он велел эрхендимам на всякий случай подойти поближе, но боль оказалась не слишком сильной. Вейни закрыл глаза и расслабился, когда худшее было уже позади, доверившись искусству и доброте кел. Благодаря чистым повязкам раны больше не кровоточили. Затем Нтайен обследовал колено - и позвал Эрхил, которая положила ладони на сустав и пощупала его. - Сними шины, - сказала она, затем прикоснулась к его лбу, прижала ладони к щекам, повернула его голову к себе. Она была царственной, в ее серых глазах сияла доброта. - Дитя, у тебя лихорадка. От удивления Вейни чуть не рассмеялся - она назвала его "дитя". Но кел жили долго, и когда он заглянул в эти старые глаза, столь спокойные, он подумал, что большинство людей должны ей казаться детьми. Она покинула их, и Рох поднялся с циновки, глядя ей вслед со странным выражением на лице. "Он в чем-то такой же, - подумал Вейни, и по коже у него побежали мурашки. Такой же, как Лилл... как древние..." Он внезапно испугался Роха, и ему захотелось, чтобы тот как можно быстрее покинул это место. - Мы закончили, - сказал Нтайен. - Сюда. Здесь для вас чистая одежда. Кемай предложили им такую же мягкую и свободную одежду, какую носили эрхендимы, зелено-серо-коричневой расцветки, а также сапоги и пояса хорошей выделки. Они оделись, и прикосновение чистой ткани к коже само по себе тоже оказало целебное действие, восстанавливая достоинство. Затем эрхендимы откинули занавес, и они снова оказались перед Эрхил. Эрхил стояла возле трехногого столика, которого раньше здесь не было. Она что-то помешивала в чашке, которую протянула затем Вейни. - От лихорадки, - сказала она. - Это горько на вкус, но целебно. - Она потянула ему кожаный мешочек. - Здесь есть еще. Пока не пройдет лихорадка, пей отвар. Ты должен много спать, тебе нельзя ездить и носить доспехи. Это тебе в дорогу. - В дорогу, леди? - Выпей. Он послушно выпил. Отвар был горек, как и было обещано, и он сделал гримасу, возвращая чашку. - В дорогу - куда? К тому месту, куда я просил лорда Мерира отпустить меня, или в другую сторону? - Он сам тебе скажет. Боюсь, мне это неизвестно. Возможно, это зависит от того, что ты ему скажешь. - Она взяла его ладонь, кожа ее была теплой и мягкой, старушечьей. Серые глаза смотрели ему в лицо, и он не мог отвести взгляда. Затем она отпустила его и уселась в кресло, утонув в нем, поставила чашку на столик и посмотрела на Роха. - Подойди, - сказала она; тот приблизился и опустился перед ней на колени, там, куда она указывала открытыми ладонями - несмотря на то, что он был лордом и предводителем клана, - и она наклонилась, обхватила его лицо ладонями, заглядывая ему в глаза. |
