Невидимые колонки развлекали гостей музыкой. Играли новый вариант «На сопках Маньчжурии».

Тихо вокруг.

Сопки покрыты мглой.

Вот из-за туч блеснула луна,

Могилы хранят покой.

Белеют кресты —

Это герои спят.

Прошлого тени кружатся вновь,

О жертвах боев твердят.

Тихо вокруг,

Ветер туман унес,

На сопках маньчжурских воины спят

И русских не слышат слез.

Плачет, плачет мать родная,

Плачет молодая жена,

Плачут все, как один человек,

Злой рок и судьбу кляня.

Пусть гаолян

Вам навевает сны,

Спите, герои русской земли,

Отчизны родной сыны.

Вы пали за Русь,

Погибли за Отчизну.

Но верьте, мы за вас отомстим

И справим мы славную тризну.

Этот вариант появился в тридцатые годы после второй русско-японской, когда нам удалось отвоевать Желтороссию, прекратить продвижение японцев в районе Внутренней Монголии – но не удалось нанести поражение японскому флоту и вернуть половину Сахалина. Предыдущий вариант, классический, был одновременно и слишком длинным, и слишком надрывным, даже антигосударственным. Совсем не победным.

Как-то мы разучились побеждать, вам не кажется? Заканчивать войну победой. Война превратилась для нас в работу, которой нет ни конца ни края…

Принесли китайский лагман, как раз кстати. Густой и насыщенный суп, но не слишком острый, китайский его вариант. В самый раз, потому что плов, который мы отведали, был на самом деле слишком острым, заставляющим тяжело отдыхиваться…

– Ждем?

Араб посмотрел на часы, махнул рукой.

– Опоздал, засранец. Сам виноват…

Словно отвечая на эти слова, на пороге появился Аскер, одетый во все местное, с короткой бородкой, загорелый. Начал протискиваться к нам – столы здесь стояли плотно…

– Салам алейкум. Не опоздал?

– Опоздал, – сказал Араб.

– Ну, бакхена гварим[10], как говорится…

Он присел, как и мы, за стол, махнул рукой, чтобы несли…

– Что нового?

– По телику вальсы передают.

– Вальсы?!

– Так точно, вальсы. Изволите слышать…

Я вдруг понял, что «На сопках Маньчжурии» – это и есть вальс, который передают по центральному телевидению. Зело плохо, зело плохо, господа. Когда по национальному телевидению начинают передавать один вальс – жди беды.

– А Интернет?

– Отрублен. Просим прощения, работы, связанные с предотвращением массированной вирусной атаки.

– Идиотизм…

– Он самый.

– Ладно. Что на местах?

– На местах движуха… – Аскер начал жадно поглощать лагман. – Причем движуха нездоровая. Те люди, о которых я вам говорил, – ну, поняли. Так вот – их тайно вывели к аэродромам взлета. Вот только проблема – аэродромов-то не стало.

– Твои все отошли?

– Обижаете. Мы даже старались не лишкануть. Свое все-таки. Денег стоит. По движкам пострелять пришлось, правда.

Классические операции спецназа, как в учебнике. Патрон к винтовке калибра двенадцать и семь или четырнадцать и пять стоит от полутора до четырех рублей. Но этот же патрон, выпущенный в стоящий на аэродроме самолет, может вызвать миллионный ущерб, а в заправочный терминал – миллиардный.