Когда колючие стебли до боли впившиеся в ладони, перестали останавливать колышущиеся перед глазами сполохи, Амирана вышла из своего убежища и открыто направилась к беседке.

- Добрый день! – громко поздоровалась она, оглядывая красивую сервировку и гостей.

Отдельный взгляд достался матери. Госпожа Диатара нежно улыбнулась дочери, нервным жестом расправив тонкую льняную салфетку:

- Доброе утро, Амирана! – пропела она самым любезным голосом, - мы не знали, что ты уже приехала.

Жабообразный господин Тригорон тотчас бросил на девушку оценивающий взгляд. Очевидно, то, что он увидел, ему понравилось, отметила саламандра. Его глаза заблестели так масляно, а на щеказ появился такой довольный румянец, что девушку слегка передернуло. Правда, взглянув на огненные пряди, уложенные в небрежный пучок, мужчина нахмурился, но потом явно нашел для себя какое-то утешение и снова пробежался взглядом по фигуре будущей покупки.

Отец Амираны сидел с абсолютно невозмутимым лицом и потягивал кофе с ликером в десять утра, делая вид, что его здесь нет. Только бабушка выглядела напряженной. Ее руки беспокойно перекладывали приборы, а тонкая золотистая чашка все еще была полна.

Прежде чем госпожа Киатара успела сказать хоть слово, господин Тригорон встал, подошел к Амиране и поцеловал ей руку со словами:

- А вот и моя невеста пожаловала!

- Простите, господин Тригорон, - Амирана отдернула руку и с трудом удержалась, чтобы не вытереть ее о платье, - но я впервые об этом слышу!

Госпожа Диатара поморщилась и нервно брякнула ложечкой о край фарфоровой чашки:

- Мы как раз хотели сообщить тебе об этом, дитя.

Амирана скептически подняла брови, обводя присутствующих взглядом:

- Вот как?

Ее мать заерзала на мягком стуле, кинула взгляд на уткнувшегося в бокал мужа, потом на госпожу Киатару:

- Мама, вы обещали поговорить с Амираной!

Бабушка бросила на внучку виноватый взгляд, но дочь отбрила немедля:

- Ты ее мать, ты и говори!

Поджав безупречные розовые губы, госпожа Диатара обернулась к господину Тригорону:

- Простите нас, господин Тригорон, мы не успели обрадовать Амирану вестью о вашем сватовстве…

Жабообразный господин усмехнулся, вернулся за стол, с аппетитом отведал легчайшего кремового торта с маленького золотистого блюдечка, а затем поглубже уселся в кресле, давая понять, что не уйдет и желает присутствовать при семейном объяснении. Госпожа Диатара вскинула к волосам тщательно подведенные брови и, глядя на Амирану в упор, заговорила:

- Господин Тригорон сделал тебе предложение, дочь, и мы его приняли.

- На каких основаниях? – поинтересовалась Амирана, отбрасывая требования этикета в сторону.

Раз никто не собирается приглашать ее за стол, она не будет стоять перед этими людьми словно провинившаяся школьница. Выдвинув стул, девушка присела к столу и налила себе чашку чаю.

- За тобой почти нет приданого, а господин Тригорон готов выплатить за тебя хороший выкуп, - пояснила мать, стараясь представить все происходящее милостью со стороны престарелого торговца.

Амирана сосредоточено намазала тост душистым летним медом, потом подняла на мать яркие карие глаза:

- Матушка, если вы забыли или не знали, я уже совершеннолетняя, а потому вы не имеете права принимать предложения руки и сердца от моего имени. Более того, вы не имеете права распоряжаться моим приданым, которое, как я знаю, составляет приличную сумму и лежит на депозите до моего совершеннолетия. Дедушка не давал вам права управлять моим трастовым фондом.

- Ты еще несовершеннолетняя! – госпожа Диатара повысила голос, - а потому мы имеем право распоряжаться твоим браком и твоими деньгами!

Амирана нехорошо прищурилась, чувствуя, как бешено забилось ее сердце:

- Что вы имеете в виду, матушка? – она поймала судорожное движение отца и уставилась на него: - Что вы сделали с моим депозитом?

Госпожа Диатара тотчас схватила свою чашку с чаем, прячась ото всех:

- Тебя это не касается, - вполне мирно сказала она, делая глоток, - еще четыре месяца мы имеем право на все.