Вскоре после ланча Гей, я и спаниель Персимона отправились сквозь небольшую березовую рощу к реке Камасунари. Старые березы, покрытые лишайником, шелестели на ветру, насыщая сияющий воздух каплями дождя. Постоянный солнечный душ заставлял нас наклоняться, выискивая дорогу в мокрых листьях черники, среди мха и обломков грибов, которые падали с деревьев.

Мы пересекли реку по камням и после крутого, но не трудного подъема через час или около того достигли гребня Сгар на Стри. Несмотря на полноту, Гей шел легко и оказался, к моему удивлению, занимательным спутником. Его образование и любовь к сельской местности были не так поверхностны, как показалось раньше. Он со знанием повествовал о птицах, оленях, горных лисах и растениях. Он продолжал болтать, когда выбрал кадр и навел на меня камеру и, хотя непрерывно извергал избитые фразы, чувствовалось, что его удовлетворение «восхитительными видами» глубоко и искренне. Его сходство с боевой маленькой малиновкой с каждой минутой становилось все удивительнее, но качество, которое Марсия называла «сорбо», оказалось следствием несдержанного веселья, восхитительного любопытства ко всему, а вовсе не самодовольства. На самом деле довольно привлекательный маленький мужчина.

Он меня сфотографировал трижды. С верхушки Сгар на Стри видна вся гряда Черного Куиллина. Угрожающая дуга охватывает пространство от Карсвена на юге до Сгар нан Джилен на севере с озером Коруиск – черной, как чернильница, чашей у подножия гор. Я позировала с аристократичным, но неразумным спаниелем на фоне гор, неба и озера по очереди, а Гей суетился возле аппарата и носился с одного места на другое, тихо вскрикивая от удовольствия. Когда он наконец закончил, мы закурили. Казалось, у него было что-то на уме, он судорожно затягивался, а потом сказал: «Мисс Брук, вы… Вы не возражаете, если я вам что-то скажу?»

«Конечно, нет. А что?»

«Вы здесь одна, не так ли?»

«Да».

Беспокойное лицо, серьезный взгляд. «Не выходите ни с кем вдвоем, мисс Брук. Здесь, сегодня, со мной все в порядке, конечно, но вы не могли этого знать. – Его смешной голос стал резким от горячности. – Не… выходите… больше ни с кем. Это опасно. – Какое-то время я ничего не отвечала. Со времени завтрака я фактически забыла об опасности, которая кружила в этих горах. – Вы не имеете ничего против того, что я так говорю?»

«Конечно, нет. Вы совершенно правы, обещаю быть осторожной». Ирония состояла в том, что он повторял предупреждение Родерика Гранта. Можно ли теперь исключить двоих из числа подозреваемых «господ из отеля» или эти предупреждения – какой-то тонкий вид двойной игры? Если ходить на прогулку со всеми по очереди, без сомнения, это выяснится довольно скоро. Я поежилась и потянула собаку за уши. «Это не очень приятная мысль».

Его лицо стало пунцовым. «Это ужасно! Я… прошу прощения… уверен. Но это единственное слово, которое я могу подобрать, мисс Брук. – Он повернулся со странным, почти яростным жестом. – Эта девушка, Геза Макре… Ей было только восемнадцать! – Я промолчала. – Это был ее день рождения. – В его смешном высоком голосе слышалась почти жестокость. – Восемнадцатый день рождения. – Он затянулся и заговорил спокойнее. – Я переживаю, мисс Брук. Видите ли, я знал ее».

«Вы ее знали? Хорошо?..»

«О Боже, нет. Только говорил с ней, как бы сказать. Я пару раз останавливался на ферме, когда ходил на прогулки, и она готовила чай. Хорошенькая девушка, веселая и немного самоуверенная, добрая и жизнерадостная. В ней не было ничего плохого. Ничего, чтобы могло спровоцировать… то, что с ней случилось».

«А она вам не намекала, с кем встречается?»

Конечно, это был глупый вопрос, так как полиция проверила все вокруг с дотошной тщательностью, но он ответил без нетерпения: «Нет, ни капельки».