– Не туда смотришь, вон там!

Крегг указывал на странную мягкую и податливую на вид песчаную горку. Она выглядела так, словно ее что-то распирало изнутри, а песчинки лишь налипли на нечто инородное для пустыни. Редар подошел поближе, осторожно потрогал рукой. Горка колыхнулась, часть песчинок осыпалась, и он увидел лужицу вязкой черной жидкости. В ноздри пахнуло знакомым запахом.

Сзади Крегг звякнул глинянками, снимая с шеи перевязь. Юноша обернулся. – Что это такое?

Старик освободил одну глинянку, вытащил из отверстия деревянную щепку-затычку. Протянул Редару:

– Наполни, только осторожно. Следи, чтобы внутрь попало как можно меньше песка. Потом тяжело будет очистить. – И не дожидаясь, пока Редар повторит свой вопрос, добавил: – Это нефть, Ученик.

ГЛАВА 4.

ПЕЩЕРЫ.

Вот, смотри. – Крегг вылил немного добытой недавно темной полупрозрачной жидкости в глиняную плошку, зажег пропитанную той же нефтью тряпицу и кинул ее сверху. Над плошкой полыхнуло пламя.

– Я знаю! – обрадованно вскрикнул Редар. – Знаю! Мы можем наливать нефть в глиняные кувшины, втыкать тряпицы, поджигать и кидать в восьмилапых! Кувшин расколется, нефть от тряпицы загорится, и паук сгорит вместе с ней!

– Ты догадлив, Ученик, – кивнул Крегг, – но… Подними плошку.

– Зачем? – испугался Редар, глядя на бушующее пламя.

– Ты хотел узнать мои тайны? – сурово повысил тон Крегг. – Тогда делай, что тебе говорят!

Юноша прикусил губу, не решаясь выполнить приказ, покосился на своего учителя. Крегг ждал. – А-а! – отчаянно, словно бросаясь в пропасть, выкрикнул Редар, протянул руки и схватил плошку, поднял ее над головой: – Вот!

– Ну, и что ты чувствуешь? – спокойно поинтересовался Крегг.

– Холодная… – с изумлением ответил пустынник.

– Вот именно, – вздохнул учитель. – Когда на чем-то горит чистая нефть, предметы под ней почти не нагреваются, а сама она легко стекает на песок. Если облить этим смертоносца, он не погибнет. Может, панцирь немного местами подгорит, но сам-то он останется цел и сразу убьет человека, бросившего в него кувшин.

Крегг поднялся, принял из рук охотника плошку с догорающей нефтью и небрежно бросил ее на стол.

– Несколько лет назад я догадался смешивать нефть с ореховым маслом. После этого получившийся состав стал довольно сильно нагревать плошку и полностью испепелять хитиновые панцири, на которые я его наливал.

– Значит…

– Это ничего не значит! – повысил Крегг голос на перебившего его ученика. – Совершенно ничего, потому что новая смесь очень плохо горит, сильно коптит. Чтобы ее поджечь, нужно изрядно постараться, и иногда горящая тряпка истлевает полностью в луже этой смеси, а та вообще не вспыхивает. Боюсь, кидаться этим в пауков куда опаснее, чем просто сразу сдаться на смерть.

– Но что тогда делать?

– Дай воды…

Крегг сделал несколько глубоких глотков из поднесенной Редаром кружки, тяжело вздохнул и продолжил:

– Я знаю, что в городе Найла в порох подмешивают гнилостную соль. Это такая плесень, которая нарастает на стенах выгребных ям или на гниющих кучах. Я добавил ее в состав, и он стал вспыхивать мгновенно, сгорать быстро и жарко…

– Значит, ты нашел выход?! – обрадовался Редар.

– Нет! – злобно стукнул Крегг кулаком по столу. – Нет! Мы живем в пустыне, Ученик. У нас нет гниющих куч – они высыхают быстрее, чем покрываются плесенью. У нас в выгребных ямах сухо, как в полуденной пустыне! Всего, что я смог наскрести за целых шесть лун, хватило лишь на один глиняный кувшин, только на одну попытку.