Фефн на миг зауважал двуногих – надо же, как они могут, оказывается, быстро передвигаться! А ведь у них всего две ноги…

Внезапно Имар выскочил на яркий солнечный свет, перед глазами – расстилающийся до горизонта зеленый ковер трав и таинственно мерцающие ленты шести протоков Большой Ителеи. Под ногами гонца грубые каменные валуны – сторожевая площадка наблюдательной башни. Рядом неуверенно топчется один из бураков – Имар, а через него и Фефн, почти физически чувствует удивление и обеспокоенность восьминогого. Хлом как-то беспомощно хватает гонца за локоть, другой рукой указывает против солнца.

– Вон там! Смотри!

Имар прищурился, вглядываясь в горизонт, – зрение у него уже не то.

А Младший Повелитель мимоходом, наоборот, даже позавидовал глазам гонца – смертоносцы ничего не различают уже в двух десятках шагов от себя.

Из-за изгиба самого широкого и ближнего из протоков – рыбаки звали его Неспешем – медленной, бесконечной и на таком расстоянии почти бесшумной вереницей вытекает монолитная река могучих шестиногих чудовищ. Чуть поменьше пауков, ростом примерно по грудь человеку. Литые хитиновые тела отсверкивают веселыми солнечными зайчиками, сильные лапы ступают мощно, уверенно, усики угрожающе шевелятся.

– Что… что это такое?

Имару эти насекомые были незнакомы – в своих нехитрых переходах с новостями и приказами между рыбацкими стоянками он с ними никогда не встречался. А вот Фефн мгновенно признал в этих неожиданных врагах обычных муравьев. И поразился. Смертоносцы никогда не принимали муравьев всерьез, не считали их противниками, несмотря на многочисленность и организованность. Люди казались им намного более опасными. Да они и в самом деле опаснее – разумные, хитрые, изворотливые, как бы ни принято было среди смертоносцев считать двуногих примитивными созданиями. Кроме того, люди – единственные существа, способные преодолеть свою природную слабость, изготовив себе искусственные клыки, когти…

А муравьи? Многие годы одни и те же приемы, охотничьи уловки, форма жилищ. Где же здесь развитие? Где разум?

Что ж таки могло заставить муравьев прервать тысячелетний застой? Что сплотило их в эти сверкающие колонны и двинуло вперед?

От наступающей фаланги невиданного врага во все стороны разбегались люди. Некоторые спешили под защиту стен Юта, кое-кто из рыбаков – к своим хижинами, надеясь укрыться там. Внизу у ворот суетливо перебирали ногами два сторожевых бурака. Рядом, сжимая руками неуклюжие костяные гарпуны, кучкой собирались люди, возбужденно переговаривались. Створки ворот были пока открыты. В них сплошным потоком вбегали семьи рыбаков из тех, что жили поблизости. Навьюченные какими-то узлами женщины тянули за руки раскапризничавшихся детей, прижимали к груди спеленатых младенцев.

– Управителю Соогу сообщили? – спросил Имар.

– Д-да… да, – неуверенно промямлил Хлом, – я послал прислужника.

– И что?

– Он еще… н-не возвращался.

Вдруг на глазах у Имара войско неведомых врагов разделилось на две неравные части. Большая, рассыпавшись полукругом, продолжила свое слитное движение в сторону ворот, а несколько десятков шестиногих чудовищ с невероятной, возможной только для насекомых скоростью устремились вдоль берега темноводного Не спеша. Здесь стоял большой деревянный навес для хранения рыбы, сушились рыболовные сети. Между ними то и дело мелькали фигурки людей. Заметив опасность, они засуетились, заметались в лабиринте растянутых на кольях ловчих снастей. В панике люди запутывались в них, падали, бились, словно мухи в паутине. Некоторые, собрав остатки мужества, острогами и гарпунами попытались встретить накатывающуюся с востока смертоносную волну.

Муравьи налетели на немногочисленную группу защитников, как песчаная буря.