Ничего не поделаешь, пришлось говорить. Слушали юные пещерники, открыв рты. Кирины глаза попеременно то сияли восхищением – это когда он рассказывал про свои подвиги с пращей или про очередного мураша, принятого на копье, – то тревожно оглядывали Редара в поисках новых ран. Ремра, кроме всего прочего, слушал с некоторой обидой и завистью. Еще бы! Ему в битве так и не довелось поучаствовать. Сначала он таскал камни в галерею Привратной пещеры, после почти весь день просидел в резерве, нервно теребя рукой древко, а к вечеру его послали разбирать кучу муравьиных трупов перед завалом Сырой пещеры. Там он изрядно насмотрелся на шестиногих, но ни одного хотя бы наполовину живого ему так и не попалось…

Наконец друзья разошлись. Юноша уже почти засыпал, как в проходе снова послышались чьи-то шаги. Эту походку он теперь узнавал сразу. Кира!

– Реди, не спишь? Я принесла тебе поесть.

Он уже перекусил сушеным мясом из собственных запасов, но девушку обижать не хотелось. Да и отказываться от угощения, когда слюни текут при одной только мысли о еде… Он приподнялся на локте:

– Чем угощаешь?

– Нет, нет, ты лежи… Ты же у нас раненый. А я, – Кира солнечно улыбнулась, – буду кормить тебя сама.

Редар усмехнулся уголком губ – ну-ну, мол, это что-то новенькое.

Девушка принялась резать мясо тонкими ломтиками. Пустынник наблюдал за ней из-под полуопущенных век. Кира скинула сандалии, забралась на его лежанку с ногами. Как-то по-детски мелькнули ее голые пятки. Она прислонилась спиной к боку Редара – хорошо, не к раненому – вытянула ноги и повернулась к нему:

– Открой рот, закрой глаза…

Вот еще! С нее станется вместо еды что-нибудь подсунуть. А то и просто поцеловать… Впрочем, это было бы неплохо. Ладно, сделаем так, как она просит.

Сытый, разомлевший от тепла Редар засыпал, глаза слипались, но непослушные губы все пытались растянуться в глупую улыбку – Кира сидела рядом, положив ему на лоб свою узкую прохладную ладошку. Она все никак не могла насмотреться, как он улыбается.

– Реди, – неожиданно спросила она, – а мы никогда-никогда не расстанемся, правда?

«Если меня завтра не убьют», – чуть было не ответил он, но вовремя осекся. Пустыня приучает к смерти, там она в порядке вещей, но у пещерников все по-другому. Ляпнешь что-нибудь в этом роде, а она – в слезы. «Накличешь», – скажет. Глупости! Это же на самом деле так – завтра или послезавтра муравьиные жвалы могут достать и его, вон сегодня сколько народу полегло. Он что, какой-то особенный. И что? Хорош он тогда будет со своими обещаниями…

– Ты что молчишь? – голос Киры дрогнул. – Ведь не расстанемся же!

– Нет, конечно, нет…

– Знаешь, – сказала девушка тихо, – а мне совсем не страшно.

– В смысле? – Редар от такого даже проснулся.

– Не боюсь я этих муравьев, не боюсь завтрашней битвы, вообще ничего не боюсь!

– Почему?

– Потому, что ты рядом, вот почему! Эх, вы, мальчишки! Все-то вам объяснять приходится…

Увы, пустынный охотник так и не понял, что имела в виду девушка. Ведь для защиты города ему придется уйти из своей пещеры к завалам, и она все равно останется одна. А если Кира отправится сражаться рядом с ним – то это как раз лишний риск… Он ненадолго провалился в дремоту, потом снова открыл глаза. Девушка по-прежнему сидела рядом, ежась от пробирающейся в город вечерней прохлады.

– Забирайся под одеяло, замерзнешь, – предложил Редар.

– К тебе, что ли?

– Но я меня нет другого, – пожал плечами охотник. – Или ты собираешься возвращаться к себе?

– Но ведь я не могу оставить тебя, раненого, одного? – удивилась Кира.