— А где гарантия, что те, кого нам подсунут, действительно умеют делать свою работу? — Хмыкнул Гектор, следуя за Ботаником, прекрасно ориентирующимся на местности. — Эффективных менеджеров по статистике среди иммунных должно быть больше чем танкистов.

— Так и есть. Девяносто процентов тех, кто становится там на учет, поскольку он ничего полезного по меркам Улья не умеет, а кушать хочет регулярно, просто обыватели. Таких вооружают клювами или топорами и под предводительством нескольких старожилов отправляют на зачистку свежих кластеров от толп пустышей. Кто втянется, тот молодец, он быстренько найдет себе огнестрел и научится с ним обращаться. Ну а остальных в Комарово жалеть не принято. — Судя по голосу Ботаника, ему такое положение дел не очень нравилось…Но изменить он ничего не мог. — Однако оставшиеся десять процентов приходят туда не чтобы получать миску бесплатной похлебки в день и место в казарме, а действительно в поисках стоящей работы, поскольку сами они тут никого не знают. За символическую плату в один споран нанимаемый составляет свою анкету под присмотром ментанта, а потому вынужден писать в ней всю или почти всю правду. И тех, кого он заинтересует, тоже проверит на предмет искренности ходячий полиграф. Кстати, мы уже пришли. Нам вон в то длинное здание рядом с карантинным бараком.

— Тогда это уже не центр занятости, а гильдия наемников какая-то. — Хмыкнул Гектор, нервно передергивая плечами. Как раз сейчас из выкрашенного белой краской здания конвоиры в чем-то вроде полицейских доспехов вытаскивали мужчину, который вырывался из их рук, стремясь обратно в барак и громко звал некую Люсю. Судя по всему, женщина вместе с ним оказалась в Улье. Но ей, как и большинству других людей, не повезло с проросшей в мозгах грибницей. — Слушай, я знаю что пожалею, если спрошу это….Но как там сортируют иммунных? И что делают с остальными?

— Внутри тысячи отдельных каменных мешков, куда сажают свежий народ. И очень хитро устроенное водоснабжение. Секции заполняются в соответствии с графиком, тех кто продержится больше суток вытаскивают и проверяют при помощи анализа крови. Это надежно, но не бесплатно. — Ботаник потемнел лицом, видимо он бывал внутри этой постройки, по сути своей мало отличающейся от гибрида концлагеря с хосписом. Находящиеся внутри умирали от более-менее естественных причин, но позволять им делать это в постели посреди больничной палаты было недопустимо, так как ставились под угрозу жизни окружающих. — Обращаться в пустыша не больно, а вопли осознавших свою судьбу людей заглушает все время играющая на жуткой громкости классическая музыка. Когда ни одного человека в секции не остается, то она на пять минут затапливается. Потом трупы грузятся на борт корабля-морга, и они отвозятся ниже по течению от стаба, чтобы быть утопленными. Впрочем, никто особо не скрывает, что частенько тела попадают к гарпунщикам и те раскидывают их вдоль берега, чтобы приманить развитых зараженных.

— Я действительно жалею, что спросил. — Признался Гектор, стараясь не смотреть в сторону жуткой постройки. В душе Маслова вскипела злость…Но обрушить её было не на кого.