— Мы не встречаемся, если ты это имеешь в виду.

Ми Ён медленно кивнула и сразу же перешла к сути.

— Но она была бы не прочь?

Я чуть пожал плечами.

— Об этом лучше спрашивать у неё самой. Не у меня.

Девушка на момент задумалась. Потом осторожно склонила голову набок. И внимательно на меня посмотрев, тихо поинтересовалась.

— А сам ты чего хочешь?

Мне оставалось только улыбнуться.

— Захватить Аргентину.

Собеседница поджала губы, стукнув кулачком по краю стола.

— Кто шутит о таких вещах? Мин Джин Хо, ты можешь быть серьёзным?

Я медленно наклонил голову.

— Безусловно. И в случае с Аргентиной, я крайне серьёзен. Если же ты имеешь в виду отношения, то…

Наступил мой черёд за секунду замяться, подбирая верные слова.

— Даже если предположить, что я кому-то симпатизирую, мой окончательный выбор ни для кого не закончится ничем хорошим. А любая девушка, которая будет проводить ночи в моей постели, станет мишенью.

Ми Ён чуть смутилась, отведя в сторону глаза. Потом снова посмотрела на меня.

— И что? Вдруг найдётся такая, которой не будет страшно.

Я печально усмехнулся.

— То, что кто-то не боится опасности, нисколько не уменьшает уровень самой угрозы. Скорее наоборот — увеличивает его.

Она тихо хмыкнула, слегка наклонившись вперёд.

— Тебя вообще возможно чем-то пронять? Сидишь, как каменная глыба и даже глазом не ведёшь.

Доля истины в её словах имелась. Способность блокировки собственных эмоций — одна из базовых. Учитывая, насколько захлёстывающими и разрушительными они могут оказаться из-за нейромодулей, никто не выпустит на поле битвы новичка, не способного к самоконтролю.

В моём же случае приходилось обходиться лишь ресурсами мозга, без всякого дополнительного усиления. Часто работая буквально на износ. При таком раскладе, любое мощное проявление эмоций могло вовсе привести к непредсказуемым последствиям.

Раньше, я планировал на каком-то этапе притормозить. Перейти в более лёгкий режим работы и наконец перестать себя ограничивать. Всё же, самоконтроль порой стоил слишком серьёзных усилий. Но с появлением аргентинского «коллеги» эти планы сами собой скорректировались.

Правда, был ещё один нюанс — несмотря на все усилия, стена вокруг разума давала всё больше трещин. И если подумать здраво — возможно имело смысл ослабить её, сделав процесс контролируемым, чем ждать, пока та рухнет и я окажусь неспособным эффективно действовать в самый неподходящий момент.

— Пронять можно любого. Но перед тем, как всерьёз на этом концентрироваться, стоит хорошо подумать.

Ми Ён чуть приподняла брови.

— Подумать над чем?

Напрямую говорить, что после ситуации с дедом, моего появления и всех последующих событий, наличие симпатии и желания быть рядом с человеком, способным разбираться с серьёзными проблемами, может быть обусловлено самым разными факторами, точно не стоило. Потому как услышала бы она сейчас нечто абсолютно иное. Но намекнуть на это стоило. Понятное дело, прямо сейчас у неё заработает механизм отрицания. Тем не менее, в конце концов должен запуститься и процесс осмысления.

— Над тем, насколько сильно это тебе нужно.

Она возмущённо фыркнула.

— Мин Джин Хо, ты сейчас с кем разговариваешь? С девочкой, которая до двадцати лет из своей деревни не выходила и развлекалась, камнями в волков кидая? Думаешь я не знаю, чего хочу?

Ответить она мне не дала. Собственно, я даже рта открыть не успел, как девушка снова подалась вперёд и продолжила.

— И вообще, что ты о себе возомнил? Ведёшь себя, как древний император, которому ни до кого дела нет!

Хмыкнув, я слегка приподнял брови и девушка шумно выдохнула.