Однажды я и сам был вынужден прибегнуть к этому методу воспитания, но при совершенно исключительном стечении обстоятельств, так что я не смею рекомендовать его в качестве панацеи.

В 1884 году, когда я был совершенно выбит из колеи, мой друг, капитан Б., желая сделать мне приятное, подарил мне пятилетнюю суку, очень красивую с виду, но дьявольски своевольную и капризную, словно хорошенькая женщина.

Да, ну и задала эта Леда мне хлопот, ну и заставила же попотеть! А сколько хлыстов я истрепал и изломал об ее спину! Сколько раз это чертово животное, сделав великолепную стойку, с громким лаем, как дурная дворняга, бросалась к дичи, кидалась из стороны в сторону, мешала моим друзьям-охотникам, словом, вела себя как распоследняя неумеха, а затем вдруг поражала нас невообразимой ловкостью!

Устав без толку надсаживаться в крике и бить строптивую сучку, я зарядил ружье дробью № 10 и стал ждать, когда Леда совершит очередной проступок.

Долго ждать не пришлось. Увидев, как на пожню примерно в 100 шагах от меня села куропатка, я, не торопясь, направился туда, не спуская глаз с моей собаки. Но проклятая бестия тоже заметила, как куропатка опустилась на поле. И вот она уже припустила резвой трусцой прямо к птице…

— Леда, ко мне! Тубо! Назад!

Да куда там! Собака просто обезумела, так что кричать и звать — напрасный труд.

Я дал Леде отбежать шагов на 60, так как мое ружье Гринера 12-го калибра било очень кучно.

Ба-бах!.. Эффект, произведенный дробью, оказался намного большим, чем любой удар плеткой. Просто поразительно!

Два-три раза Леда пронзительно и жалобно взвизгнула, круто развернулась и, низко опустив голову и свесив уши, вернулась на положенное место, то есть как раз к моему левому сапогу.

Урок, как говорится, пошел впрок. Иногда мне приходилось повторять тот же прием, когда Леда пыталась убежать, но теперь, когда она устремляется вперед, то обязательно, пробежав шагов двадцать, останавливается и оборачивается. И так как Леда видит, что я уже припал щекой к прикладу и целюсь в нее, она тотчас же мчится ко мне галопом.

Мы заканчиваем главу, посвященную обучению верного спутника охотника.

Позвольте вас заверить, что я вовсе не претендую на то, что даю вам абсолютно непреложные рекомендации. Неожиданные стечения обстоятельств заставят вас менять методы обучения, прибегать к новым приемам, изобретать что-то свое. В соответствии с вашими потребностями, характером и темпераментом вашего питомца вы сами должны будете найти способ добиться от него желаемого результата. При обучении, конечно, следует учитывать и особенности породы, к коей принадлежит ваша собака.

Я надеюсь, что вы, читатель, окажетесь человеком наблюдательным и сможете угадать, какой прием обучения годится в том или ином случае. Но позвольте еще раз напомнить вам, что нужно прежде всего обращаться с собакой мягко и ласково. Никогда не торопитесь, не говорите с собакой грубо и резко, а когда вам все же придется прибегнуть к наказанию, ни в коем случае не переусердствуйте и помните, что наказание должно точно соответствовать мере вины юного преступника.

Не позволяйте себе впадать в бешенство, не злитесь, иначе вы преступите заветную черту умеренности, но цели так и не достигнете.

Наконец, никогда не забывайте завет, звучащий как банальность (из-за того, что его слишком часто повторяют), но отнюдь не утративший своего значения: «Каков охотник, такова и собака».

Итак, будьте неутомимы, пусть у вас будет зоркий глаз, стреляйте метко, и у вас будет прекрасная собака. Плохой же охотник быстро испортит самую хорошую собаку. Только у ни на что не годных растяп бывают злые, ни на что не годные клячи. То же самое можно сказать и про собак.

У вас есть превосходное ружье и чудесная собака. Теперь надо хорошенько экипироваться.