— Стоп! Успокойтесь. Я все понял, — Платонов даже из-за стола поднялся. — Это была просто, как говорится, проверка на вшивость. У нас в организации разработана тарифная сетка и существует стандарт оплаты за спецоперации повышенной сложности — сто тысяч каждому исполнителю.

— И это мы-то будем работать за стандартную плату?! — Крошка уже не мог остановиться.

— Заметьте, я этого ещё не говорил. Теперь внимание: мы готовы предложить вам вдвое больше стандарта.

«Ничего себе торговля — какая-то игра в поддавки!» — подумал Крошка и внаглую потребовал:

— Двести пятьдесят!

— Нет проблем, — мгновенно согласился Платонов, — но это последнее слово.

И стало ясно, что дальнейшее задирание расценок будет не только некрасивым, но и бессмысленным.

А заказчик тут же почувствовал: инициатива перешла к нему, и добавил как бы в проброс:

— Еще одно маленькое замечание. Старший лейтенант Зисман, вы уже уволились из рядов нашей охраны?

Этому псевдо-майору почему-то очень нравилось разговаривать строго по-военному, и Циркач ответил ему в тон:

— Никак нет, товарищ командир!

— В таком случае вам причитается только двести тысяч.

— Ни фига себе! В вашей фирме охранник за два месяца зарабатывает пятьдесят штук? — это выпалил Пиндрик и аж присвистнул.

— Конечно, нет, — ответил Платонов. — Просто существует определенная этика отношений. Например, когда-то я работал в журнале…

Он сделал паузу, словно прислушивался к чему-то, и Крошка вклинился с достаточно бестактным вопросом:

— «На страже Родины»?

— Почти, — кивнул Платонов. — Во французском издании «Плэйбоя». Так вот, для штатных сотрудников ставка гонорара была там на двадцать процентов ниже, чем у сторонних авторов.

Никто так и не понял, всерьез ли говорилось про «Плэйбой», но про вознаграждение для Циркача — абсолютно всерьез, и Борис был вынужден согласиться. Впрочем, тут же заявил немного обиженным голосом:

— А насчет увольнения я подумаю. К чему вообще работать с такими деньгами?

— Обсудим это после операции, — резонно заметил Платонов.

А Крошка напомнил:

— Вы случайно не забыли? Все наличными и полностью вперед.

— Разумеется, — кивнул майор, — я не склеротик. Только в этом случае, ребята, по ходу боя вам придется таскать за собой повсюду довольно увесистый чемоданчик. Отпустить вас домой или в банк мы уже не успеваем. Или есть ещё вариант: можем выдать тысячными бумажками.

— Какими?! — не поверил Крошка. — Да их же, насколько я знаю, печатали в очень ограниченном количестве и только для межбанковских расчетов, а с девяносто шестого года вроде и вовсе выпускать перестали.

— Ценю вашу эрудицию, капитан, но мы действительно готовы найти для вас этих крупных купюр на всю сумму.

— Не надо, — решительно сказал Крошка. — Куда мы с ними пойдем? Это называется «до первого мента». Прежде чем на рубли разменяешь, три раза объяснить придется, где взял. Уж лучше десятками взять или по доллару. Давайте ваш чемоданчик.

— Но зачем же чемоданчик? — возразил Фил. — Раскидайте нам по пачкам на пять брезентовых заплечных мешков — и порядок! Своя ноша не тянет.

— Что ж, по рукам, друзья, — резюмировал майор Платонов, повысивший их до уровня личных друзей, очевидно, по случаю совершения сделки.